Центр детского развития "Исток"

Полезные статьи

Можно ли самому себя изменить?

«Посоветуйте, что почитать или что необходимо понять, сделать, для того чтобы я стал другим и мне стало хорошо?»

На мой взгляд, сам по себе этот вопрос уже говорит о корневой проблеме задающего его человека, которая является источником всех остальных его проблем-последствий.

Проблема эта заключается в страхе оказаться зависимым от другого человека (в данном случае - от психотерапевта). Его вопрос, если его переформулировать звучит так: «Вы мне не нужны! Мне нужны книги, которые вы читали или ваши советы, которые могут сделать меня другим (счастливым)!" Если продолжить аналогию, то в его отношениях с близкими людьми это будет звучать подобным же образом: « Ты мне не нужен, мне нужны твои деньги, твой член (мужу), твои оценки и твои успехи (ребенку), твое тело (жене)!» и т.п.

Иначе говоря, другой человек в этой системе координат рассматривается с точки зрения полезности или бесполезности: это не люди, а функции, которые могут быть полезны, либо бесполезны или даже вредны. Это то, что в психоанализе называется отношениями с частичными объектами или отношениями с вещами. Каждый из нас проходил в раннем детстве стадию развития (до 2 лет), когда мама воспринималась нами всего лишь как наше продолжение, функция, обслуживающая наши желания.

Младенец – всемогущий властелин и хозяин материнской груди, ее рук, ее тела : захотел есть, закричал и она появилась и накормила. Причем, это состояние детского всемогущества или нарциссизма прямо противоположно реально существующей абсолютной зависимости ребенка от матери и его беспомощности. Лишь постепенно, если мать способна сама отпустить ребенка, ребенок становится способен отпустить ее, переживая горе своего одиночества и отделенности. И это приводит к восприятию ребенком матери как целостного человека со своим внутренним миром и своими желаниями, не связанными с ним. Соответственно, и у ребенка появляется свой внутренний мир и желания не связанные с матерью.

Но так происходит далеко не всегда. Если отношения с мамой складывались неудачно, и его зависимость от нее была тягостна или невыносима (травматична), то бессознательной защитой от таких отношений становится «ампутация» собственных желаний, потребностей чтобы не повторилась травма зависимости (подробней об этом в статье "Недолюбленный ребенок"), что и приводит к той картинке, которая кратко представлена вначале . Понятно, что таким пациентам очень трудно и страшно позволить себе быть зависимым от кого либо, или чего либо, что они не могут контролировать (другой человек, возбуждающий желания, собственное тело с его желаниями). В психотерапии таких пациентов, обычно, относят к категории пограничных и это обоснованно, поскольку их главная проблема заключается в отграничении себя от мира ( для него - это мать), мира внутреннего (фантазий) от мира внешнего, поскольку эти границы у него диффузны и нечетки: он не понимает где его, а где не его, за что он отвечает, а за что не отвечает и т.п.

С моей точки зрения, никакие советы, книги, форумные консультации и т.п. помочь таким людям не могут. Нужна психотерапия с четко установленным сеттингом (рамкой), в процессе которой он в переносе мог бы пережить и завершить те отношения с матерью, которую он проглотил (инкорпорировал).

Принимать страдания или бороться с ними?

Психоаналитики работают с людьми, которые страдают. Фрейд разработал теорию, объясняющую человеческие страдания. Ее задача дать ответы на вопросы: отчего человек страдает и как вылечить его от страданий. Нужно заметить, что страдания являются необходимой частью жизненного опыта любого человека. Для большинства людей страдания не являются психопатологическими. Например, мы страдаем, когда теряем кого-то, кого мы любим, когда у нас случаются неудачи или провалы, когда мы расстаемся с любимым человеком и т.п.. Все это вызывает у нас неприятные чувства, переживания и это часто происходит в жизни. Но ведь не всегда, когда такое в жизни случается, человек идет к психоаналитику, поскольку его страдания не настолько сильны и он с ними может справляться, может постепенно пережить и принять случившееся.

Но не все люди готовы и умеют принимать страдания. Научиться принимать страдания – это значит научиться понимать, что есть в жизни вещи , которых избежать невозможно, что они случаются. Например, вы любите кого то, а потом теряете отношения с этим человеком или самого человека. Такое ведь встречается часто и есть в опыте любого человека. Но есть люди, которые не могут принять прекращения отношений. Они не могут пережить это. У них не получается проделать работу горя, по потерянному человеку. Таким людям нужна помощь, которая бы позволила им проделать эту работу , чтобы научить их принимать страдание, и дать им возможность понять, отчего им так трудно принять эту нехватку другого человека в их жизни.

Например: Допустим, от меня уходит любимый мужчина и я не могу с этим ничего сделать. Или умирает мой отец и я тоже ничего не могу с этим поделать…. Единственное,. что я могу сделать – это понять , что происходит и принять это страдание, вызванное потерей. Конечно, это происходит не сразу, а постепенно. Я, временами, пытаюсь бороться с этой ужасной для меня реальностью, я говорю : «Этого не может быть! Это невозможно! Это несправедливо!». Мне это трудно принять. Этот мужчина, я так люблю ее! Я отдала ему всю жизнь! А мой отец? Он же умер совсем молодым! Он мог бы жить и жить еще! Но , такова реальность и нет никакого смысла бороться с реальностью, бороться с тем, что произошло.

Работа по принятию реальности – это как раз та работа, которую пациент не может проделать сам без психоаналитика, потому что все его силы идут на то, чтобы бороться с реальностью, противостоять ей.

Например: Пациент, красивый и умный молодой человек, рассказывает, что от него ушла его девушка. А он ее любит и не хочет с ней расставаться. Но реальность такова, что эти отношения закончены. Он сам понимает , что отношения закончены и она больше не хочет быть с ним. Но , при этом, он говорит: «Я всегда добивался и получал то, чего я хочу!» И теперь он проводит долгие часы , размышляя над тем, что он должен сделать для того, чтобы вернуть свою девушку, как ему вновь завоевать ее любовь. Наверняка, есть много девушек, которые захотели бы отношений с ним. Но он не может ответить на их интерес, потому что для этого нужно, чтобы он внутри себя отказался от своих претензий на потерянную любовь. Работа психоаналитика с ним сосредоточилась на том, как ему принять свою сепарацию и прекратить бессмысленную борьбу и попытки вернуть то, что вернуть невозможно. Как ему принять страдания, связанные с разлукой, сепарацией и перестать искать средства, которые позволяют ему не испытывать страданий из за потери (ведь в своих мыслях он по прежнему оставался с этой ушедшей от него девушкой). Его Я борется с разлукой, не смотря на свершившийся факт и на то, что он ничего сделать не может.

Из этого примера видно, что дело не только в страдании, как таковом. Ведь молодой человек страдает от разлуки с девушкой, которая его больше не любит. Он не только страдает, но и культивирует эти страдания тем, что отказывается принять реальность ее потери. Он потерял сон, аппетит и все время мучительно размышляет над тем , что ему еще предпринять, чтобы вернуть ее, почему это произошло, что следует изменить, чтобы вернуть ее, и т.п.. Но он не может принять свою сепарацию, то есть, не может принять собственную ограниченность и беспомощность , он не может сказать «нет» своему желанию («Я не могу ее вернуть») и пережить страдания, связанные с собственной сепарацией. Ведь только приняв и расставшись с потерей, он смог бы начать новые отношения.

Фрейд обращает внимание на то, что речь здесь идет о патологических страданиях, хотя они связаны с событиями, которых невозможно избежать. Патологичность этих страданий в том, что они чрезмерны и заполняют всю жизнь пациента.

Страдания человека могут быть разных видов и связаны с чрезмерным чувством вины, стыда, чрезмерной тревогой. Бывают и совсем парадоксальные страдания: один молодой человек обратился за помощью оттого, что он страдал из-за того, что не может страдать, то есть, из-за отсутствия чувств. Но то, что объединяет все эти разновидности чрезмерных страданий – это борьба со страданием. Симптомы, с которыми пациенты приходят к аналитику, это результат внутренней борьбы человека со своим страданием.

О лечении страданий читайте в статье Вытеснение конфликта

При подготовке статьи использовались материалы семинаров замечательного французского психоаналитика Рене Руссийона.

Первая модель: Осознание вытесненного конфликта

В 1885 г Фрейд занялся проблемами страдающих людей. Фрейд предложил теорию лечения страданий. С тех пор многие вещи в этой теории изменились, эволюционировали, усложнились. Врачи во времена Фрейда ( да и сейчас тоже ) не знали что делать с такими страдающими людьми . Пытались лечить их горячими, холодными, грязевыми и солевыми ваннами, массажами, пиявками, отдыхом, электричеством и другими забавными методами. Однако все это не помогало. Никто не мог тогда ответить в чем причина страданий этих людей. Фрейд, задавшись целью понять эти причины, поначалу стал использовать для этого гипноз. Но он скоро убедился, что гипноз не очень-то помогает, поскольку симптомы хоть и пропадали, но потом вновь возвращались.

Например, была пациентка которая потеряла отца и оплакивала эту потерю уже много лет. Ей под гипнозом дали установку больше не плакать. И она действительно, вспоминая об отце, больше не плакала. Но,спустя время, она потеряла котенка и стала плакать, вспоминая о своем потерянном котенке.

Проблема утраты осталась незатронутой, она была лишь смещена с одного объекта на другой. А были пациенты, которые совсем не поддавались гипнозу. Тогда Фрейд стал задумываться над тем каким еще образом можно было бы убрать симптомы пациента, если не использовать внушение,гипноз. В результате своих размышлений он пришел к фундаментальному предположению, который лежит в основе психоаналитического подхода к лечению неврозов : пациент «страдает от своих воспоминаний!». Точнее, от вытесненных воспоминаний. Вытесненное воспоминание представляет из себя какой-то материал из прошлого пациента, который возвращается в его настоящее, смешивается с ним и вызывает страдание. Фрейд предложил очень простую модель устройства психического аппарата человека, согласно которой под слоем сознательного располагается предсознательное, а под ним бессознательное. В сознательном находится все, что мы осознаем в данный момент и можем высказать. В предсознательном располагаются все воспоминания, представления, фантазии, которые хоть и не являются осознанными в данный момент, но мы их можем легко вспомнить. А вот в бессознательном находится материал, который когда то был сознателен, но оказался вытеснен из сознания из-за того, что он вызывал страдания. Без помощи психоаналитика эти вытесненные воспоминания вернуть в сознание и проработать невозможно. Итак, согласно этой модели, в прошлом пациента была когда-то ситуация, которая причиняла страдания и была сознательна, затем она была вытеснена и стала бессознательна. Вывод, следующий из этого: чтобы избавиться от страданий нужно, чтобы человек вспомнил то, что произошло в прошлом и проработал это в настоящем.

Например:

Молодая женщина обратилась за помощью к психоаналитику, так как страдала от панических атак. По работе ей иногда приходилось пользоваться автомобилем, но каждый раз, когда она оказывалась за рулем на шоссе, ее охватывала паника. Однако, выяснилось, что так было не всегда. Она рассказала, что началось все тогда, когда она, будучи за рулем, попала под сильный дождь – это была «стена из дождя». Конечно, труднее управлять автомобилем под мощным дождем, но странность ситуации в том, что панику у пациентки вызывало восприятие этой «стены из воды», как непреодолимой преграды , в то же время она понимала, что водяная стена проницаема и не представляет серьезной опасности. Психоаналитик задавал себе вопрос: о какой стене идет речь? Он предположил , что стена , которая вызывала такой страх у пациентки – это ситуация из прошлого, спроецированная в настоящее. Аналитик полагал, что в детстве пациентки тоже была какая то «стена из воды». Время от времени пациентка рассказывала о своем отце: он был ригидным человеком, непрошибаемым, его невозможно было в чем- либо переубедить. Она чувствовала себя с отцом так, словно « натыкается на стену». И аналитик решил связать стену дождя с другой «непрошибаемой стеной» - отцом пациентки. Пациентка согласилась с такой интерпретацией и после проработки этого материала ее панические атаки прекратились.

Итак, Фрейд пришел к выводу, что во всех случаях патологических страданий в прошлом пациентов всегда есть некая ситуация, которая причиняла страдания. Эта ситуация в прошлом приводила к внутреннему конфликту: желание избежать страдания наталкивалось на объективную реальность, вызывающую мучительные переживания. Чтобы справиться с этими невыносимыми переживаниями, человек пытается сделать так, чтобы конфликт исчез . И один из способов это сделать – вытеснить конфликт.

Как это происходит?

Например: Я очень люблю девушку. Мы договорились, что она приедет домой к 20.00, а до того она хотела бы поужинать со своими коллегами по работе.

20.00 - ее дома нет. Я думаю:"Она немного опаздывает,наверное..."

21.00- ее все еще нет…Я думаю: "Почему ее нет?! Ведь могла же она меня хотя бы предупредить!"

23.00 - ее все еще нет! Во мне закипает волна гнева!

23.30 - ее нет! Я начинаю тревожиться: "Может быть с ней что-то случилось?! А вдруг какой то несчастный случай!?"

Что со мной происходит? Я испытываю конфликтные чувства к своей девушке: я ее люблю, но я разгневан тем, что она опаздывает. Я ее люблю, но я уже три часа жду ее, как идиот! Это внутренний конфликт между моей любовью к ней и гневом на нее. И этот конфликт устраняется: я вытесняю свой гнев на нее и не только гнев, но и желание ударить ее. Вместо этого я теперь чувствую тревогу! Я представляю , что с ней могло случиться несчастье, поскольку мне самому до этого хотелось ее прибить! Однако, я вытеснил это желание. Теперь нет моего гнева к ней, желания избить ее тоже нет, но, поскольку вытесненный конфликт стремиться пробиться в сознание, то он проявляется теперь тревогой и мыслями о том, что с ней произошел несчастный случай.

23.45 - она наконец таки возвращается и я кричу ей , но не потому, что я разгневан на нее. Нет! Я кричу: « Неужели ты не понимаешь как я тебя люблю!? Как я волновался за тебя!? Ты могла бы хотя бы позвонить и предупредить меня!» Я говорю про свою любовь, но я охвачен гневом на самом деле! Ведь я прождал ее столько времени …Однако, свою злость я не чувствую, ведь я заменил ее тревогой.

Работа психоаналитика согласно первой модели состоит в поиске и возвращении в сознание вытесненного конфликта из прошлого. Когда пациент начинает вновь сталкиваться и прорабатывать вытесненный конфликт, когда этот конфликт становится осознанным, работа все равно не заканчивается, потому что пациент начинает применять другие способы справиться с конфликтом, ведь вытеснение – это не единственная защита от конфликта. Психоаналитику необходимо помочь пациенту найти иные способы справляться с внутренним конфликтом. Это был пример конфликта любовь – ненависть или конфликта амбивалентности. Мы постоянно сталкиваемся в жизни с амбивалентностью и ее невозможно избежать. Почему?

Пример: Я люблю свою женщину, но она не может постоянно находиться рядом со мной. У нее есть своя работа, свои дела. А мне ее не хватает! Если вы любите человека, то должны быть готовы переживать его нехватку, его отсутствие в те или иные моменты. Ведь он не может находиться постоянно рядом с вами. Но когда мы чувствуем нехватку любимого человека, мы в то же время чувствуем свою зависимость от него. А это ощущение, что ты зависишь от другого человека ранит нас. Получается, если я люблю свою женщину, то я должен быть способен выдержать страдания, вызванные ее нехваткой и моей зависимостью от нее. Вследствие этой ситуации можно сделать вывод, что я не только люблю, но еще и ненавижу свой объект любви за то, что он вызывает во мне страдания . Я гневаюсь на свою женщину, поскольку она ранит мой нарциссизм (мое всемогущество): получается, что Я –не есть все для нее, а мне ее не хватает! В то же время я чувствую себя плохо оттого, что я гневаюсь на человека, которого люблю. Я чувствую внутренний конфликт. Как его проработать, как справиться с ним? Можно признать, что мне может не хватать другого человека. Можно любить его меньше, то есть уменьшить степень нехватки: «Конечно, я тебя люблю, но ты – не есть все для меня! Если ты – не все для меня, то и я – не все для тебя, а значит, ты можешь заниматься своими делами, а я – своими.» Получается, мой гнев уменьшает мою любовь и делает меня менее зависимым от объекта любви. В результате любви стало меньше, но и гнева тоже стало меньше. Это не худший вариант, но важно, чтобы любви при этом было больше, чем ненависти.

Первая модель психоаналитической работы была предложена Фрейдом между 1895 и 1907 годом и первые психоаналитики работали, опираясь на нее. Она позволяет понять, что за симптомом прячется конфликт, связанный с какой то неинтегрированной пациентом ситуацией из его прошлого . Необходима проработка этой ситуации , чтобы он смог осознать отчего эта ситуация так драматична для него, как она влияет на его настоящее и что можно с этим сделать.

Например: В случае пациентки со «стеной дождя», психоаналитик связал ситуацию из прошлого пациентки ( отец, непрошибаемый, как стена) с ее настоящей ситуацией ( стеной дождя). Важно здесь понимать, что в детстве, когда пациентка наталкивалась на «непрошибаемость» своего отца, она реагировала на это по детски: она чувствовала себя нелюбимой и отвергаемой им. Но сейчас, будучи взрослой женщиной, обнаружив с помощью психоаналитика взаимосвязь этих двух ситуаций, она стала говорить, что не так уж это и ужасно для нее – то, что отца невозможно было переубедить и договориться с ним.

Конечно, когда она была ребенком, ей трудно было понять, отчего отец так вел себя с ней. А сейчас она находит много объяснений для его «непрошибаемости». Он был бизнесменом , а его окружение и специфика бизнеса требовали от него жесткости. Кроме того, у ее отца тоже не было в детстве отца, способного понять и утешить (его отец был алкоголиком). Словом, пациентка нашла много причин, объясняющих почему ее отец стал таков , каков он есть. Она это делала не столько, чтобы оправдать отца, сколько для того, чтобы утешить себя, свое детское обиженное Я.

Интерпретация психоаналитика столкнула пациентку с новым образом отца (стеной дождя ) и с тем вытесненным гневом, который вызывала у нее его «непрошибаемость». Ее вытесненный гнев на отца угрожал ей в ее настоящем «стеной дождя», вызывая у нее панические атаки. Но ее ощущение, что он не любил ее, когда она была ребенком ( гнев ее был вызван именно этим) натолкнулось на ее взрослое Я, которое смогло найти объяснение поведению отца. Ее взрослое Я говорит: «Мой отец был и хорошим, он многое сделал для меня, а значит, он меня все- таки любил, но у него было тяжелое детство, которое повлияло на его отношения со мной». Здесь опять мы видим конфликт амбивалентности, любви и ненависти.

Такова первая психотерапевтическая модель работы с подобными ситуациями. И суть ее заключается в том, что психоаналитик ищет конфликт в прошлом пациента, с которым столкнулось детское Я пациента и не смогло пережить его в силу своей слабости. Когда же конфликт оказывается представлен пациенту, связан с его нынешними проблемами и вскрыт, его помогает пережить уже взрослое, зрелое Я пациента. Эта модель и сейчас популярна и работает во многих случаях. Но все не так просто, поскольку выяснилось, что эта модель оказалась эффективна для работы с невротическими пациентами, для которых вытеснение является основной защитой. Однако для работы с пограничными и нарциссическими пациентами эта модель не подходила и потребовалась разработка второй более сложной психоаналитической модели.

Пережить горе

В психоанализе горем называют процесс, посредством которого Я субъекта отказывается от полного обладания объектом, благодаря чему можно обрести свои собственные истоки (внутренний мир) и объект.

Фрейд в связи с этим говорил:«Чтобы открыть объект, нужно его потерять», «Мать обретается в ее отсутствии».

Речь здесь идет о самом раннем горе, горе новорожденного, разлученном с матерью не только физически (физическое рождение), но о процессе его второго рождения – психологического, не менее болезненного, чем физическое (далеко не всем удается родиться психологически и обрести себя). Это горе, называемое еще первичным горем, запускает процесс горевания , начинающийся с рождения и продолжающийся всю жизнь. Мы всю жизнь, начиная с рождения непрерывно с чем то расстаемся и горюем по утраченному: с материнской грудью, с детским телом, с отчим домом, с юностью, молодостью и т.д. Горе возникает не обязательно при потере объекта, а при любой сепарации: при обрыве связей, при остановке развития, при утрате мечты, то есть любая потеря роста, любая разлука включает горе.

К психотерапевтам и психоаналитикам обращаются люди страдающие. И их страдания носят патологический характер и связаны с тем, что им не удалось проделать работу горя, не удалось (внутренне) расстаться со своим первичным окружением (мать, отец).

Горе – это всегда работа, а работа – это всегда горе и Я не хочет вкушать горечь непереносимых желаний по объекту, который не принадлежит ему всецело. Открытие внешнего мира для ребенка возможно лишь благодаря утрате объекта и собственного всемогущества. Ведь младенец, вопреки реальности, чувствует себя властелином своего окружения (все вокруг зависят от него и являются лишь его продолжением).Это иллюзия, что дети всегда счастливы, или , что детство – это счастливая пора. На самом деле дети постоянно трудятся, ежеминутно прорабатывая расставания .

Поначалу, сразу после родов, отношения ребенка и матери - это взаимное соблазнение, блаженство. Они подобно двум любовникам, купаются во взаимном нарциссизме. Для 3-го (отца, который символизирует реальность) здесь нет места, поскольку эти «два партнера» взаимодостаточны . Матерью инвестируется сама монада, сама связь и восторг блаженства взаимного удовлетворения. Это первичная материнская озабоченность (холдинг)- термин, введенный Винникотом и обозначающий психическое состояние матери, возникающее еще до рождения ребенка и сохраняющееся на протяжении нескольких первых недель его жизни, когда мать полностью поглощена младенцем. Она настолько игнорирует внешний мир, что, если бы не ребенок, это можно было бы рассматривать как патологический уход от реальности. Однако материнская озабоченность - это адаптивный уход, «здоровая болезнь», необходимая для того, чтобы обеспечить ребенку переход из пренатального состояния во внешний мир.

Но первоначальное взаимное блаженство постепенно заканчивается, а между матерью и ребенком неизбежно рано или поздно возникает напряжение с обеих сторон. Это происходит оттого, что:

1) Любопытство и интерес ребенка толкают его к открытию внешнего мира. У матери изначально есть амбивалентность к ребенку (и любовь и ненависть). Ее ненависть к ребенку первична в этой диаде (ребенок не может ненавидеть), но это не отменяет и не уничтожает ее любви (Винникот предложил 10 причин для ненависти матери к своему ребенку).

2) Взрослая сексуальность, которой ребенок мешает. И ребенок уже чувствует это, как и запрет для него, наложенный на взрослую (генитальную) сексуальность. Это хорошо, поскольку способствует разделению, но мать может вести себя слишком отвергающее по отношению к ребенку из-за своей взрослой сексуальной жизни (больше женщина, чем мать). А может вести себя и слишком соблазняющее с ребенком, что приводит к инцестуозности (мать, отвергающая в себе женщину, использующая ребенка как замену мужчине).

3) Материнское предвосхищение, ожидание роста своего дитя, ее мечты о том каким он вырастет.

Для ребенка главный мотив здесь – любопытство, а для матери – творческое предвосхищение.

Если же восхищение друг другом и эта связь продолжается бесконечно, то это приводит к кататоническому застыванию во взаимном восхищении (шизофрения). Когда связь все же нарушается и ребенок поворачивается к матери спиной, это хорошо, но это и болезненно, поскольку он разрушает монаду, отворачиваясь от матери в сторону внешнего мира (отца). Болезненно это, так как приводит к потере всемогущества ( ведь монада ни в ком не нуждается), но ребенок обретает свое

Я и мать-партнера.

Конечно, работа (горя) эта происходит постепенно, слой за слоем. Это подобно разводу.

Например : пациент говорит, что он даже и не переживал, когда разводился. Однако, это говорит о том, что он не проделывал работу горя, он на самом деле еще не развелся.

Нормальный человек реагирует на расставания печалью, грустью и это естественно – реагировать на расставание депрессивно. Дверь сразу не захлопывается, поскольку не может человек сразу мгновенно расстаться со всеми желаниями и надеждами, связанными с партнером, или взять и все сразу выплакать. Фрейд говорил о постепенном характере ликвидации либидо от объекта. То есть, это постепенный процесс расставания. С другой стороны, если человек страдает долго и не может никак пережить утрату, значит он в депрессии. На самом деле он борется со своим страданием, борется с утратой, не отпускает объект своей любви. Обычно, работа горя после утраты не должна превышать двух месяцев.

Первичное горе для ребенка необходимое условие для обретения объекта. Тогда мир разделяется на внутренний и внешний. Так появляется постепенно ребенок, который желает маму (субъект), представляет ее себе и реальная мама, которой с ним рядом нет (объект), внутреннее представление о маме (внутренний объект) и реальная мама.. В ходе терапии психоаналитик может помочь пациенту найти желание только после того, как будет проделана работа горя. Если эта работа не проделана, то объект не может быть обретен и инвестирован. Иначе говоря, для того, чтобы расстаться (разлюбить) объект, его вначале нужно обнаружить.

Пример. Пациентка испытывает счастье лишь в слиянии с кем-то и тогда ей ничего не нужно больше. В этот момент она себя не чувствует ни мужчиной, ни женщиной и не ощущает саму себя. Любит человека и все готова сделать для него, но не может описать как этот человек выглядит. На самом деле, получается она говорит о слиянии, а не о любви к отдельному человеку. Нет у нее внутреннего образа (представления) этого человека и нет ее самой еще (она не говорит о себе как о женщине и о своих желаниях женских). Это не любовь, а обман, поскольку работы горя она не проделала и стремится лишь к полному слиянию в монаде (мать – ребенок).

В процессе работы горя внутренний мир постепенно заполняется объектами (представлениями о внешних объектах), иначе пустота, как у психотиков или дыры вместо внутренних объектов желания, как у пограничных пациентов. Эдипову ситуацию проходят все, но далеко не каждый разрешает Эдипов конфликт. Однако, остается надежда разрешить его, и для психоаналитика тоже есть надежда, мечты, что пациент сможет воспроизвести с ним и проработать конфликт. Это необходимо, чтобы произошли изменения.

Первичное горе можно назвать и первичной кастрацией (и мать и ребенок лишаются взаимного удовольствия), и в ходе этого процесса ребенок также активен, как и его мать и он является соавтором своего рождения, при этом он становится способен иметь желания и любить (решается проблема активности – пассивности). Однако, если проблема всемогущества не преодолена, то процесс приобретает патологический характер: он не соавтор, а автор своего рождения («Я сам себя родил!»). Для него Другой (другие) не имеет значения, способность к фантазмированию не приобретается (фантазм самопорождения). И психоаналитик уже не нужен, поскольку такой пациент не может занять пассивную позицию, он ничего не может принять от психоаналитика (любые интерпретации будет стирать или «выплевывать»). Малейший успех в терапии дается ценой страданий: утрат, кастраций и работой горя. Утраты и кастрации происходят и в процессе развития. В нас запрограмированно переживание утраты и стремление к росту, что приносит удовлетворение.

Чтобы быть анализируемым необходимо признать свою пассивность, иначе невозможно взять в себя и вместить то, что предлагает аналитик. Для мужчин это соотносится с потенциальной гомосексуальной ролью. Когда человек слишком самостоятельный и слишком автор – это патология, поскольку горя он не знает и его не пережил.

Этот процесс повторяется и в жизни, и в переносе во время психоанализа. Важно, чтобы пациент признал свою пассивную часть. Чтобы мужчина мог полюбить женщину, он должен разлюбить свою мать. Несмотря на свои сексуальные желания к сверстницам, он может продолжать любить только свою мать. Необходимо проделать работу горя по инцестуозным желаниям и к отцу, и к матери.

Каждое воспоминание, каждая надежда, связанная с объектом должна быть проработана и оставлена. Это окрашивает материнство в разные цвета. Мать, которая считает ребенка своим счастьем, не даст ребенку проделать работу горя.

Стадии работы горя:

1) Роды. Нормально испытывать после родов печаль, но ненормально – послеродовую деперессию.

2) Отнятие от груди. Нормальное кормление – 7-8 месяцев длится. Если больше – значит мать не отпускает ребенка. Если меньше, тоже плохо – это страх матери столкнуться с депрессией, привязаться к ребенку (она боится его любить)

3) Фаза воссоединения. Мать может либо задерживать возле себя ребенка, либо слишком резко отрывать его от себя. Убегая и прибегая, ребенок постепенно расстается с объектом и обретает себя, приближаясь к Эдипову конфликту . Если этого не произойдет, то может быть регресс на предыдущие стадии развития (слияние-рай).

Если объект начинает инвестироваться, то рай уже потерян. Этот рай есть во всех мифах и он нам напоминает о той цене, что мы заплатили за возможность любить. Если разделение произошло, то оно произошло уже раз и на всегда. Прежнего не будет, а будет новая любовь с новыми объектами. Но «изгнание из рая» происходит постепенно и сразу закрыть дверь невозможно.

Недолюбленный ребёнок

Очень много в судьбе и жизни человека зависит от того, какими были его ранние отношения с собственной матерью (первые 3 года). Психоанализ придает этому черезвычайно важное значение. Д. Винникот (знаменитый английский психоаналитик, педиатр) пишет о «достаточно хорошей матери», французские психоаналитики о матери – соблазнительнице: мать соблазняет ребенка на жизнь своей любовью. Лишь напитавшись ее любовью, ребенок может отпустить мать и обратить свою любовь и свои желания к другим людям. Как это происходит, и что происходит при этом с ребенком, а потом уже взрослым человеком, если его ранние отношения с мамой были неудачными и ее любви было явно мало? Как психоанализ здесь может помочь? Об этом пойдет речь дальше.

Раненый нарциссизм.

Младенец абсолютно беспомощен и зависим от матери. Он не отделяет себя от матери поначалу. Нет еще того, кто может отделять, то есть воспринимать (субъекта), как нет еще и отдельной мамы (объекта), а есть лишь приятные ощущения, когда его потребности удовлетворяются и неприятные ощущения, когда он чувствует болезненное напряжение неудовлетворенной потребности (голод, холод). Лишь постепенно, накапливаясь и запечатливаясь в памяти ребенка, приятные ощущения удовлетворенности связываются с присутствием матери: ее голосом, запахом, теплом ее тела и с ее образом (ребенок начинает улыбаться, увидев маму). Но это связывание ощущений с образом матери может происходить только во время ее отсутствия - тогда, когда ребенок вновь испытает болезненное телесное возбуждение, требующее разрядки. Напряжение, испытываемое ребенком, оживляет в его психике память предыдущих удовлетворений (образ матери), он галлюцинирует ее себе и это помогает ему выдержать неудовлетворенность ожидания. Так появляется постепенно ребенок, который хочет маму (субъект), представляет ее себе и реальная мама, которой с ним рядом нет (объект). Появляется внутренний мир и внешний, внутреннее представление о маме и реальная мама. Конечно, лет до 3 этот внутренний образ матери - еще не целостный образ отдельного от ребенка человека со своими независимыми от ребенка желаниями, своим внутренним миром. Пока отношение ребенка к маме функционально, как с вещью (вначале – это только ее грудь, а он – это рот), которая появляется по его желанию, чтобы его удовлетворить. Он «ее господин», он ею обладает и она его собственность. Этот период состояния всемогущества ребенка в психоанализе называют первичным нациссизмом.

Он создает необходимый фундамент для дальнейшего развития и отделения от матери, дает ему надежное ощущение ценности своего бытия, своей самости, поскольку его ядро – это идентификация (присвоение ребенком качеств любящей его матери) ребенка с удовлетворяющей его матерью. Лишь постепенно он может отказаться от своего всемогущества, признавая ее право на свои желания ( здесь важен отец ребенка, к которому мать от него уходит) и, обнаруживая все больше собственных возможностей, автономии и желаний не связанных с матерью. Но так происходит далеко не всегда.

Есть три варианта поведения матери в этот период, которые приводят к наиболее тяжелым нарушениям развития ребенка:

Гиперопекающая мать

Это тревожная мать, предвосхищающая малейшие желания ребенка. Она все время «висит» над ним, не позволяя ему почувствовать желание, делая его, таким образом, несуществующим. У ребенка не образуется Я, которое может ее желать, поскольку мать не дает возможности «просвета» для возникновения желания. Кроме того, постоянно теребя и стимулируя ребенка (« А вдруг с ним что- то не так, ему плохо!») она поддерживает его в перевозбужденном состоянии (могут лет до 2.5 насиловать ребенка грудью, полагая, что так он «здоровее будет»).

Отсутствующая мать

Это мать «заброшенного» ребенка. Временные возможности ребенка справляться с беспомощностью и напряжением, галлюцинируя удовлетворение, ограничены. Если мамы не будет слишком долго, то нарастающее возбуждение, боль и ярость делает его желание к ней (представление о ней) бесполезным и бессмысленным, оно «стирается».
А соматическое возбуждение, ярость, не связанные с образами и представлениями, накапливаясь в теле, становятся источниками психосоматических заболеваний.

Мать, удовлетворяющая невпопад.

Это мать ребенка, удовлетворяемого невпопад. Она не ожидает его «просьбы», приписывает ему свои собственные желания: кормит, когда ребенку холодно, либо укрывает его, когда он хочет есть. Она дает его желанию искаженный смысл, что в дальнейшем приводит его к невозможности связать свои ощущения, свое соматическое возбуждение с соответствующим желанием. Мать подобна переводчику, который неправильно переводит желания ребенка. Слова ее лишены смысла для ребенка, так же как и ее любви

Эти варианты поведения матерей приводят к серьезным ранам (дырам) в первичном нарциссизме ребенка, то есть - в ощущении своего собственного бытия, жизни, своей самости. Его нарциссизм оказывается очень хрупким и нестабильным, а в наиболее тяжелых случаях, его ощущение себя как отдельной личности просто не возникает. Психоз – полное слияние с матерью, он ею окружен, собственные желания выброшены вовне и воспринимаются им в виде пугающих его галлюцинаций и бреда, воспринимаемого как внешняя реальность.

Символизация

При достаточно хорошей матери, дающей пространство для возникновения у ребенка желаний, позволяющей ему злится на нее за то, что она отсутствовала, ребенок не боится, что его желания и его гнев на нее разрушат мать. А мать, понимает и принимает гнев своего голодного и соскучившегося по ней ребенка и выдерживает его, давая его желаниям слово: «Ты кусаешь меня, потому что проголодался и сердился, что я все не прихожу!», «Ты так кричишь и бьешь меня, потому что ты замерз, а меня не было!» и т.д. Слова любящей матери, помогают ребенку символизировать его состояния, чтобы они могли стать желаниями. Это значит, что его соматическому возбуждению и напряжению мать словами придает смысл, она связывает его соматические ощущения со своим образом, с собственной желанностью для ребенка. Поэтому мать называют еще первой переводчицей желаний ребенка – она словами связывает его соматические ощущения с желаниями направленными на нее (символизирует их). Символизация помогает ребенку найти границы между собой и мамой, между ее телом и своим. Первоначально этой границы нет, как и его самого, поскольку он растворен в материнской вселенной и лишь ее слова наполненные любовью к нему помогают ему обнаружить себя отдельного от мамы.

Пациенты, с «раненым» первичным нарциссизмом имели матерей, которые плохо символизировали желания ребенка. Это матери, которые мало говорят, а больше делают что-то с ребенком или для ребенка, обращаясь с ним как с вещью, либо искажают их восприятие, придают ему неправильный смысл. Потом, когда такой пациент обратится за помощью, эту работу по символизации и возвращению смысла вместо матери предстоит проделать аналитику в процессе проигрывания с пациентом в переносе тех отношений, которые были у пациента с родителями.

Мать – любовница отца

Мать может помочь своему ребенку стать самостоятельной личностью и «почувствовать, что жизнь – это созидательное и увлекательное приключение» (Джойс МакДугал – блестящий французский психоаналитик), только если в ее внутреннем мире есть контакт с третьей стороной - отцом ребенка.

Если мать ребенка не имеет удовлетворяющих ее любовных отношений с отцом ребенка, или эти отношения очень конфликтны, то она весьма рискует бессознательно использовать ребенка как сексуальный или нарциссический (подкрепляющий ее значимость, самоуважение) объект для себя. Есть женщины, которые так наивно и заявляют: «Я хочу ребенка для себя!», «Мужчина мне не нужен!». То есть, этот ребенок предназначен для затыкания дыр в ее раненом первичном нарциссизме и ее нехватки в мужчине: быть ее фаллосом (вещью, которой она гордится), «затыкать ее вагину». Французский психоаналитик Жак Лакан, говоря о бессознательных желаниях матери в отношении ребенка, предлагал такую метафору: «Мать подобна голодному крокодилу, жаждущему проглотить ребенка, вернуть его в свою утробу и только отцовский фаллос, вставленный в эту ненасытную пасть способен спасти ребенка от поглощения ею!». Если у матери в голове не существует сексуального, желаемого ею образа отца, то ребенку изначально уготована судьба - быть маминым продолжением и в прямом и в переносном смысле. Французские психоаналитики называют такого ребенка – «ребенком ночи». Часто так и происходит – вместо мужа ночью в постели с матерью спит ребенок. Для нее ребенок становится бессознательной заменой мужчины-отца, как объекта сексуального желания (см. гиперопекающая мать).

Если же мать хочет, чтобы ребенок психически развивался, она должна следовать его желаниям, а не он должен обслуживать ее сексуальные желания. А для этого она должна любить и быть любимой отцом ребенка. Он является в отношениях третьей стороной и его присутствие как раз и дает ей возможность быть матерью для своего ребенка, вкладывая в него свою любовь как в «ребенка дня». Чередование дня и ночи можно сравнить с чередованием присутствия и отсутствия матери для ребенка. Когда ее нет с ребенком – она с отцом. Она укладывает ребенка спать и становится сексуальной женщиной для сексуального отца. Французские психоаналитики называют это «цензура любовницы». Это запускает и структурирует фантазматическую жизнь ребенка: чтобы он мог фантазировать и представлять то, что происходит в родительской спальне (между родителями), дверь в эту спальню для него должна быть закрыта. Это помогает ему постепенно отделить свои желания от желаний матери, детскую сексуальность, от взрослой генитальной сексуальности, взрослые отношения отца и матери от его детских отношений с ней, мать от женщины (любовницы отца). И, самое главное – это помогает ему принять «закон отца», «слово отца»: отец для матери важней ребенка, ребенок - не есть ВСЕ для матери, он не ответственен за счастье (удовлетворенность) своей матери.

Психоанализ, как выход из безвыходности

Став взрослыми, дети, чьи матери исключали отца из отношений (отсутствующий или слабый, «кастрированный» отец, соглашающийся на свою второстепенную роль в отношениях между ним, женой и ребенком), имеют серьезные проблемы в построении собственных любовных отношений, поскольку они по-прежнему остаются психологически зависимы и связаны со своей матерью, чувствуют себя несчастливыми и ответственными за несчастье собственных родителей и, прежде всего, матери. Так происходит из-за того, что этот ребенок был в детстве впутан во взрослые отношения отца и матери и стал тем, кто их разделяет (в нормальной семье – разделяет отец). Чтобы строить собственные взрослые отношения с партнером, необходимо завершить отношениями с собственной матерью. Чтобы войти в новые отношения, нужно выйти из старых отношений (со старой мамой). Если этого не произошло, то все попытки создания новых отношений воспринимаются как повторение старых неудачных отношений (Мать одной из пациенток, говорит дочери: «Мужчины появляются и уходят, им верить нельзя, а мама у тебя будет всегда!» - то есть, ты только моей можешь быть и ничьей больше и это будет вечно). Тогда собственное состояние воспринимается, как безвыходное, поскольку нет третьего. Психоанализ и психоаналитик для таких пациентов становится третьей стороной, которой так не хватало в отношениях с матерью, что помогает вернуть «закон отца» в голову пациенту и увидеть выход.

Фантазм "Одна жизнь на двоих" или "Все будет потом"

Откуда каждый из нас получает опыт собственной субъективной идентичности, неповторимости? С чего начинается опыт собственного бытия?

Можно сказать, что ощущения бытия младенец получает из опыта слияния с собственной матерью. Хотя новорожденный и отделен физически от тела своей матери, он этого еще не осознает. Он и его мать в его восприятии - это одно целое. У ребенка есть иллюзия единства с матерью: одна душа на двоих, одно тело на двоих. И все, что угрожает разрушить эту иллюзию, вызывает у него отчаянное сопротивление и стремление вернуть «утерянный рай» единства. Мать, реагируя на плач ребенка, интуитивно стремиться понять какая неудовлетворенная потребность ребенка нарушает эту иллюзию и ищет способы ее продления. Можно сказать, что она защищает ребенка от реальности внешнего мира, которую он пока не в состоянии принять и пережить. Этот опыт защищенности и материнской отзывчивости и заботы дает ребенку жизненно важную возможность сформировать внутренний образ защищающей и заботящейся матери, то, что в психоанализе называется первичным нарциссизмом (всемогущество младенца - владельца материнской груди ). Имея внутри своей психики образ удовлетворяющей его матери, ребенок может спокойно отпустить мать и уснуть. С этого образа, запечатленного во внутреннем мире ребенка, начинается личная идентичность, личный внутренний мир и собственное бытие. Ребенок идентифицирует (запечатлевает в своей памяти) голос матери, тепло и запах ее тела, вкус ее молока, ее образ и взгляд.

Это детское стремление к слиянию таится глубоко в душе у каждого из нас – желание вернуться в беспечное, раннее детство, когда не было ответственности и невыносимых требований желания.

В тоже время, вместе со стремлением к слиянию, ребенок имеет столь же необходимое ему мощное стремление к отделению, сепарации от матери и установлению отличий с ней. Эти же тенденции и во взрослой жизни проявляются: «Мы с тобой одной крови!», «Я такой-же как все!», но «Я – другой!», «Я не хочу сливаться с толпой!». Достаточно хорошая мать, не будет препятствовать и мешать отделению ребенка, его растущей автономии, также как и его стремлению к слиянию с ней.

В статье Недолюбленный ребенок описаны различные варианты поведения матери, которые приводят в дальнейшем к тяжелым психосоматическим и психическим травмам в развитии ребенка. Проявляются они в невозможности жить собственной жизнью, иметь собственное бытие. Их жизнь подчинена бессознательным нарциссическим фантазмам (сценариям): «одна жизнь на двоих», «одно тело на двоих», «один пол на двоих», «одна психика (душа) на двоих». В этих фантазмах зашифровано как само детское желание слияния с матерью, обладания ею, так и защита от этого желания – «У меня все есть и мне ничего не нужно», отрицание своей отделенности от нее, своей нужды в ней, гнева на нее. Почему он все переворачивает?

У этих людей тенденция к слиянию с матерью была связана с сильной тревогой, поскольку мать не давала должной заботы и не защищала от внутреннего и внешнего возбуждения. Вместо интроецированного (помещенного внутрь) образа заботящейся, помогающей и успокаивающей матери возникает пустота, либо ужасающее имаго(представление) связанное со смертью.

По этой причине таким людям очень страшно оставаться наедине с собой. Часто выявляются проблемы со сном, отсутствием оргазма, поскольку и наслаждение сном, и получение удовольствия от оргазма – эти два важнейших типично психосоматических переживания, напрямую связаны с опытом слияния и наличием внутреннего образа успокаивающей матери. Вместо этого образа у них пугающая пустота, за которой скрывается смертельный ужас.

Но, в тоже время, они не могут иметь удовлетворяющих их отношений с другим человеком. Они не могут быть с кем-то, поскольку это бытие не может быть параллельным (все на двоих), нет двух параллелей, один – есть продолжение другого: в их фантазиях один отнимает жизнь, тело, душу у другого. Это проявляется в ощущениях отсутствия бытия («Я не чувствую, что я живу» или «Я живу чужой жизнью», « Он вампирит меня, выпивает из меня жизнь!»). Это постоянная борьба не на жизнь, а на смерть, гамлетовский вопрос «быть или не быть». Отношения со значимым другим только лишь при возможности жесткого контроля за действиями, мыслями и желаниями партнера.

Главное стремление – быть целостным, не испытывать никакой нехватки и нужды в другом человеке, избегнуть зависимости. Этой целостности (рая слияния) он пытается достигнуть за счет «ампутации» собственных желаний (и любовных, и агрессивных). Все отрицается и проецируется вовне: «Это не я злюсь, а вы!», «Это не я вас хочу, а вы меня!»

Отсюда и нарциссические выводы: «Душа вечна!», «Мертвые наблюдают за мной и жаждут меня!», «Никто не умирает и не исчезает!» «Я буду жить вечно!» «Смерти нет!»

«Никто никому не уступает место!»,«Все будет потом!», «Мне не больно!», «Мне ничего не нужно»

Главное, что предстоит понять такому пациенту в терапии, что жизнь конечна, а он еще не жил. Жизнь проходит мимо, а он сидит в слиянии со своей мамой, отношения с которой увековечены из-за запрета на гнев.

Женская сексуальность: загадка разницы полов

ОТКАЗ ОТ ЖЕНСКОГО

Фрейд сравнивал отказ от женского с неприступной скалой. Загадка разницы полов налагает необходимость невероятной психической работы. Поэтому , многое в отношениях мужчин и женщин направлено на то, чтобы сгладить разницу между полами.

Теория психосексуальности по Фрейду построена на трех парах оппозиции:

Активное – пассивное
Кастрированное – фаллическое
Мужское – женское (генитальная разница).

Желание девочки получить ребенка от отца вместо пениса, которого не дала мать – это детская фантазия ( «детская теория сексуальности»). И Фрейд, и другие психоаналитики приняли эту теорию и встроили ее в фаллическую организацию. Фаллическая теория важна и нужна для того, чтобы ребенок мог отделиться от всемогущей (фаллической) матери. Но эта теория, в тоже время, защищает от осознания разницы полов.

Женское является проблемой для обоих полов, поскольку женское не вписывается в анальную и фаллическую логику. Женский пол (женское) – это невидимое, носитель всех опасных фантазий. У мужчин женское вызывает тревогу кастрации:. Маленький мальчик ,обнаружив, что девочка не имеет пениса, полагает, что ее кастрировали за какие-то грехи (женский пол, вагина, не распознается ). Теперь и он начинает бояться потерять свой пенис. Женское – это жуткое, поскольку женское тело способно вбирать огромный либидинозный натиск.

Половая идентичность не устанавливается раз и навсегда, поскольку постоянный натиск либидо на Я требует от Я постоянной работы. Так Я отделяется от ОНО, а возбуждение в результате этой работы становится влечением.

Психосексуальность всегда связана с ответом реального объекта. Мать неодинаково инвестирует мальчика и девочку. Мальчик значительно более удовлетворен матерью нарциссически из-за того, что у него есть пенис. А девочка имеет тот же пол , что и мать и поэтому ей больше угрожает тревога связанная с женской кастрацией и особенно архаическая тревога, связанная с наслаждением и инцестом. Инцест всегда связан с матерью (это желание матери, часто бессознательное, вернуть ребенка в утробу, поглотить его).

Возобновляя свою взрослую женскую жизнь после рождения ребенка, мать передает дочери вытеснение вагины ( она предается забвению) , что помогает оградить девочку не от отца, а от материнского наслаждения отцом. Это подготавливает дочь к будущей встрече с любовником. Так мать передает дочери логику закона отца.

Вагина не является детским органом, хотя девочка знает, что у нее есть вагина, но по-настоящему она открывает ее позже.. Если мать не перверт, то она не подвергает в детстве девочку возбуждению, даже случайно, так как это происходит между матерью и мальчиком, когда мать случайно задевает или касается его пениса. Девочка подобна спящей красавице: ее вагина раскроется после поцелуя принца. Ее сон – это первичное вытеснение, которое ее защищает. Мать инвестирует в свою дочь ожидание. Мать – посланница кастрации, угрозы исходящей от отца. Послания и придостережения матери маленькому мальчику: «Осторожней с пенисом, не потеряй его!». А маленькой девочке она посылает иное сообщение: «Жди принца – он придет!»

Мальчик обречен на завоевание и пенетрацию. У него есть тревога кастрации , но он выдерживает тревогу не плача. А девочка все время ждет пениса, но он никогда не вырастает. Она ждет когда вырастет грудь, когда придут месячные, она ждет беременности, ребенка. Она не перестает ждать всю жизнь. Ее фантазия: «Если бы у меня был пенис, все было бы иначе!» Это не зависть к пенису, а его сверхценность. Эта фантазия подталкивает ее к отцу и она разочаровывается в матери и поворачивается к отцу.. Она обращается к нему за пенисом, который вырастает у нее метафорически в виде ребенка. Это ожидание ребенка от отца? Это восстановление от травмы, которую нанесла мать, не давшая ей пениса? Или она хочет быть любима отцом? Фрейд говорит о том, что детское желание предшествует взрослому. Но о взрослом желании Фрейд упоминает лишь в одной своей работе – «Ребенка бьют». Там он пишет о фантазии девочки обращенной к отцу: «Папа, накажи меня, сделай мне больно!» В этом и заключается эротическое женское желание к отцу в эдиповом смысле. Но Фрейд сам этого не понял и причиной тому – его дочь Анна, лежащая на его кушетке (в это время он проводил ее анализ). Он вытесняет в себе Эдипова отца.

Момент восприятия разницы полов травматичен и потому он вытеснен.

Как девочка может открыть свой пол, если единственная ценность для нее – пенис. Она бунтует против разницы полов и для этого использует фаллическую логику. Но зависть к пенису не имеет отношения к эротике – это нарциссическая зависть. Фаллический эротизм обязателен для обоих полов, поскольку сверхзагрузка пениса позволяет отойти от фаллической матери (реальной и внутренней). У мальчика перед девочкой есть фора: поскольку у него есть пенис и тревога кастрации, постольку возможна символизация целого через часть и доступна идеализация отца.

Но как девочке символизировать внутреннее и отделить себя от материнского? Девочка обращается с гневным упреком к матери, обнаруживая отсутствие пениса у себя. Она отвороачивается от матери и обращает свое внимание на отца. И здесь важно распознавание отцом женского пола девочки. Его взгляд иной, чем у матери. Девочка желает получить от него пенис, она хочет быть мужчиной, а его взгляд говорит ей: «Ты красива и однажды придет твой приц! Я не единственный мужчина». Согласно Фрейду, маленькая девочка до пубертата – это маленький мальчик (она не знает своего пола, а есть лишь один пол – мужской). В пубертат она совершает самое великое открытие – открытие вагины. До этого есть лишь один пол из-за сверхценности пениса.

Маленькая девочка испытывает приятные ощущения в вагине и у нее есть эдиповы намерения, но они связаны и с телом архаической матери (первой соблазнительницы). Пубертатный взрыв девочки меняет исходные данные и комплекс кастрации идет дальше страха потерять пенис или его не иметь, поскольку женское – это не отсутствие пениса, а свое другое, другой пол.

Как девочке пережить эти изменения? У нее растет грудь, меняется тело и это сближает ее с первосценой и реализацией инцеста. Как справляться с образом матери, если ее тело похоже на тело матери. Это доходит до спутанности в фантазии с телом матери (одно тело на двоих, одна матка на двоих). Как проработать фантазии с обнаружением собственной вагины и вагины для обоих полов? Страх кастрации дублирует страх пенетрации. Речь здесь идет о разнице полов, а не о том кто кого пенетрирует. Пара кастрированное – фаллическое должна перейти в пару мужское – женское. Другой пол – это всегда женский пол, поскольку фаллическое для обоих полов – это одно и то же. Фаллическое необходимо и мальчику и девочке для того, чтобы совладать со страхом кастрации. Но для пары мужское – женское фаллическое оказывается антагонистом мужского. Фаллическое было необходимо для отрицания разницы полов, для отрицания женского.

Чем фалличнее мужчина, тем хуже он способен раскрыть женское. Женское должно быть распознано и мужчиной и женщиной.

Но как женское связано с насилием влечений? Женский конфликт заключается в эротическом женском мазохизме, который толкает ее к отцу и она просит его: «Папа, сделай мне больно!» Это соответствует тому, что взрослая женщина говорит своему любовнику: «Делай со мной что захочешь!» Но чуткий любовник не перейдет к перверзному садизму, он осторожен и нежен с ней. Этот первичный женский эротизм нельзя отнести ни к агированию, ни к отреагированию садизма, ни к предварительным ритуалам. Это возможность отдаться влечению. Тогда переживаются огромные порции либидо и можно быть объектом наслаждения другого. В оргазме происходит развязывание влечений и связывание Я.

Для того, чтобы Я могло раскрыться, оно должно быть способно распасться на части а затем собраться воедино. Помешать этому может психотическая тревога. И для мужчин и для женщин женский эротический мазохизм гарант наслаждения.

Но женщинам труднее остаться без любви и тяжелее остаться без объекта любви, в отличие от мужчин (у нее нет пениса). При потере объекта любви над ней нависает угроза депрессии. Поэтому, когда от женщины уходит любимый мужчина, она говорит «Я убью себя!», в то время как мужчина, оказавшись в той же ситуации, говорит женщине: «Я убью тебя!»

Я любовника должно выдерживать натиск собственных влечений и выдерживать натиск влечений женщины. При этом он сталкивается с внутренним конфликтом между Либидо и Я. От Я требуется принятие чуждости жуткой и знакомой. Эротический женский мазохизм – это не гимн мазохизму (хотя. в нем есть возможность реализации морального мазохизма). Напротив, он подразумевает все, что так невыносимо для Я и СверхЯ и что может быть представлено в сексуальном наслаждении – это взлом Я, подчинение и потеря контроля. Иначе говоря – это поражение Я в полном смысле этого слова. Во Франции говорят: «Не сопротивляйтесь! Располагайтесь с удобством!»

Эротический женский мазохизм важен и для мужчин и для женщин, но женщины подвержены ему в силу своей физиологической и психической организации, а мужчинам приходится здесь труднее, поскольку этому противостоит страх кастрации и требование активности.

Если женщине не удается встреча с эротическим женским мазохизмом, то она впадает в моральный нарциссизм. Так происходит, поскольку изначально женщина впадает в зависимость от объекта и благодаря этому строится ее СверхЯ. Женское СверхЯ менее пернсонифицировано, чем мужское СверхЯ. Для мужчины закон –есть закон и здесь все точно и конкретно. Для женщины же закон – это « более или менее», поскольку ее СверхЯ – производная от отцовского Я, от объекта (отца), которого она любила. Французское психосоматическое направление обращает внимание на то, что мать является инициатором соединения влечений жизни и смерти и это соединение предполагает образование первичного женского эротизма (ПЖЭ). Ядро первичного женского эротизма должно быть прочным, тогда он будет позволять долго выдерживать неудовлетворенность влечений, которые по природе своей не могут быть удовлетворены. То есть само это образование – ПЖЭ – связано с влечением к смерти. Изначальная женская сексуальная фантазия – это изнасилование. Эта фантазия помогает от прегегнитального страха пенитрации перейти к генитальному изнасилованию. Молодые девушки трясутся от страха и удовольствия смотря фильмы «Красавица и чудовище», «Кин конг» и т.п. Они вызывают и страх и желание – это и есть ядро ПЖЭ. Сексуальность причиняет страдания и требует слов и времени, чтобы выдержать встречу с ней.

У мужчины главная сексуальная фантазия – это фантазия гарема. Но и мужчине знаком опыт большого натиска либидинозных влечений, если он принимает в себя женское. Если у него достаточно ПЖЭ, тогда он может сказать после любовной встречи с женщиной: «Вы не представляете что это такое, когда ты теряешь себя!»

Сексуальное наслаждение взламывает психику и требует тяжелой работы. Фрейд писал, что в самом влечении есть нечто, что противится его полному удовлетворению. Это поддерживает и способствует работе психоаналитика. Если бы влечение могло быть удовлетворено, то откуда бы исходил постоянный натиск влечений. Поэтому сексуальная идентичность всегда остается нестабильной, поскольку всегда есть опасность регресса к оппозициям: фаллическое – кастрированное, активное – пассивное, поскольку эти оппозиции поддерживают Я.

Для женщины работа женского: ее Я ненавидит поражение, но ее Я этого просит!

Для мужчины эта работа в ином: постоянно желать женщину, инаковость женского, которую нужно распознать в себе и которая дает возможность завоевания женщины и приводит к раскрытию женского в ней. Это предполагает возможность потери контроля своего Я, отделится от фантазии, что его пенис, твердость его пениса являются свидетельством его состоятельности. Это способность отделиться от страха поглощения собственной архаической матерью. Когда мужчина испытывает страх фаллической матери, то его оргазм находится на службе у собственной матери. Он нужен для того, чтобы отделиться от матери. Но наслаждение – это потеря границ и выход по ту сторону удовольствия Я.

Лакан писал: «Разве нет того, кто ради удовольствия достижения не смягчает первые шаги на пути к наслаждению. И глубокий ужас для обоих полов состоит в близости и ненасытности женского пола, женское никогда не может быть удовлетворено и это пугает, поскольку отсылает к поглощению в тело матери – это и ужас, и потерянный рай (вечный симбиоз). Так можно встретиться с ужасом женского наслаждения»

Фрейд пишет : «Чтобы быть успешным в любовной жизни нужно потерять уважение к женщине и представить себе инцест с матерью или сестрой!». Речь идет о том, чтобы вообразить себе это, приблизиться к табу на инцест. И тогда пара мужчина и женщина может состояться во взаимной конструкции и может прекратиться война между полами и доминирование одних над другими.

Нарциссизм мужчины фалличен из-за страха кастрации.

Нарциссизм женщины всегда телесный, даже если он и рядится в фаллическое, поскольку женское – это тело, плоть.

Сексуальное наслаждение обладает теми же атрибутами, что и влечение. В 1932 году Фрейд утверждает: влечение давит с постоянной силой и бегство от него невозможно. Лакан добавляет: этот постоянный натиск влечения не позволяет вписать его в биологию или в цикл дня и ночи, смены сезона. Это постоянный натиск влечения вне любых сезонов. Сила его может меняться, но натиск его постоянный и удовлетворить его невозможно. Об удовлетворенности говорит не влечение, а Я: « Достаточно!»

ПО ТУ СТОРОНУ ФАЛЛИЧЕСКОГО - ЖЕНСКОЕ

Мужчины соразмеряют свою нарциссическую ценность со своим пенисом, удобным для демонстрации, то есть у них инвестирован пенис и отсюда озабоченность и страх его потерять. У женщин инвестировано все тело в целом. Нарциссизм женщины – это телесный нарциссизм. И тело не может обойтись без взгляда Другого. Женственность – это видимость: внешние атрибуты согласуются с фаллическим (красота лица и фигуры, макияж, каблуки, усилия по похуданию, тщательность в отношении одежды, туалета, самого питания в той мере, в какой оно помогает или мешает определенному «идеалу» конституции или поддержанию формы).

Женское – это внутреннее, невидимое, чуждое. Женственность – тело, женское – плоть.

Нарциссизм женственности – это требование восхищения. Женский нарциссизм – это требование желания Другого. Нужен объект, который подтвердит желанность. Если женщине не удается сконструировать ценный внутренний объект, если любовник блеском своих глаз не дает ей иной образ, отличный от взгляда матери, то возникает риск после разделения с матерью впасть в депрессию.

Если сексуальное наслаждение врывается в женщину благодаря любовнику, тогда возможна высшая точка смены объекта. Женщина, пребывающая в анальном подчинении у своей матери, бежит от зависти к пенису (она боится столкнуться с этой завистью в себе), бежит от мужчины и своего влечения к нему. В отношениях дочери и матери, если мать не дала ей вагину, много ненависти.

В отношениях наслаждения с любовником женщина распознает свой настоящий генитальный орган, который есть ее женское. В тоже время любовник оказывается третьим в ее отношениях с матерью, и он вырывает женщину из архаических отношений с матерью. Теперь возможно ее подчинение Другому объекту – любовнику. Чтобы достичь оппозиции мужское – женское, фаллическая организация должна быть преодолена у обоих полов. Настоящая женщина – та, что освободилась от собственного тела (это ее фаллос), она отделяет эротические желания от детородных.

Но она боится женского и не может ослабить этот страх в достаточной степени лишь через фаллическую организацию. Необходимо разделять социальное и культурное равенство женщины с ее инаковостью в любовной жизни. Социальное равенство дало женщине власть, но не дало ей доступа к наслаждению и не дало мужчине почувствовать огромную роль в этих отношениях. Сегодня говорят о трудностях, связанных с мужественностью – их объясняют эволюцией нравов, дающих женщине права и лишающих мужчину мужских привелегий.

Фригидность и импотенция для мужчин и женщин требует работы женского. Сегодня эта моральная работа не та, что была раньше. Наслаждение теперь стало требованием и правом. Это не для того, чтобы снизить страх кастрации. Идентификации с отцом не очень стабильны. А для женщин требования оргазма любой ценой развивают стремление к пенису фаллическому, но не сексуальному.

Пациент мужчина идет в анализ, чтобы открыть и собственное наслаждение, и наслаждение Другого, чтобы встретиться с женским в себе и в Другом, пережить инаковость в себе, называемую разницей полов. Это путешествие пугает его, поскольку сближает с инцестом с матерью. Он трепещет на кушетке, а его импотенция связана со страхом кастрации, который по своей природе фалличен и связан с отрицанием разницы полов. Главную опасность представляет для него страх инцеста (он бежит от него в фалличность), но преодоление этого страха и приближение к собственному инцестуозному желанию может оживить его сексуальные отношения.

Психический аппарат формируется отталкиваясь от эдиповых отношений и заканчивается формированием галлюцинаторных зон. Все это нужно прогрезить, профантазировать, а это требует работы сновидения и создания ткани представлений.

Женщины тоже сталкиваются с ужасом архаической матери и с взаимной завистью.Фригидность женщины объясняется тем, что она не отдается ни влечению, ни любовнику, она не может позволить пенетрацию ее тела и ее психики, не может принять в себя Другого и стать «падшей». Она не выдерживает потентного любовника из-за фаллической зависти к пенису и ненависти к пенису либидинозному: «Не хочу доставлять ему удовольствие из-за того, что он может доставлять удовольствие мне».

Питающее взламывание* влечения облегчает формирование сексуального наслаждения. В чем здесь вклад материнского наслаждения? Мать, имеющая много любовников, может сформировать ненависть дочери к любовникам вообще , что приводит к фригидности и тяжелой истерии. Может быть и иная ситуация, когда любовник спрятан под вуалью целомудрия матери? (Пример: кинофильм «Мосты медисон») Героиня фильма разрывается между любовником и своей семьей. Спустя 15 лет после ее смерти ее дети обнаруживают дневник матери-любовницы. Сын в ярости, дочка потрясена. Но представления о матери-любовнице, которые врываются в их жизнь, приводят к изменениям в их отношениях с партнерами – они влюбляются. Мать-любовница запускает либидинозный поток.

Соединение физиологического и психического удовольствия в любви представляет собой кульминацию в наслаждении, но наука отказывается это принимать. Сексуальность наслаждения оказывается подлинным творчеством. Ни одно событие в человеческой жизни по своей силе не может сравниться с этим по возможности соединения с самым глубинным в себе ( с тем слоем, где правит первичный процесс). Ни сон, ни бред не может упразднить желание сексуального удовлетворения в наслаждении.

Во всех обществах несомненно господство мужчины, отсылающее к фаллической мужской организации, символически представляющей закон и отделяющей ребенка от матери, что позволяет вхождению ребенка в социум. Хотя Лакан делает из фаллоса главное означающее, теория одного пола может создать защиту против встречи с разницей полов. Почему отказ от женского так важен и настойчив? Может быть из-за угроз женщине со стороны социума, касающихся ее детородных способностей, а также ее эротических способностей. Также есть риск пенетрировать женщиной мать и матерью женщину.Представленность женского – это показатель культуры общества. Постоянная борьба за равенство между полами неблагополучно сказывается на области сексуального, поскольку создает путаницу, способствующую стиранию разницы между полами. И особенно важно это в обществе все менее эдиповом, где стирается разница между поколениями и предлагаются наслаждения от перверзий и насилия, от деградации личности, от роста силы и богатства. В противоположность этому создание пары мужское – женское является психическим творением. Распознавание разницы между полами определяет режим аффективного и социального взаимодействия, который устанавливается между мужчиной и женщиной. Это и есть « минимальная культурная работа» (по Фрейду)

* Кормящий взломщик – Фрейд так назвал влечения, за их способность взламывать Я и , одновременно, напитывать его либидинозной энергией.

По материалам доклада французского психоаналитика Жаклин Шаффер «Психоанализ Женственности» , сделанного на конференции в Москве в ноябре .2012г

Невроз, или «Моя возлюбленная тюрьма»

ПРО ЛЕКАРСТВА ОТ НЕВРОЗА И ВНУТРЕННИЙ КОНФЛИКТ

Когда говорят о неврозе или невротических состояниях, то в первую очередь обращают внимание на некий внешний конфликт, вызвавший у невротика стресс и появление симптомов, причиняющих страдания и осложняющих жизнь не только невротику, но и его близким: вспышки раздра-жительности, перевозбуждения, подавленности и уныния, навязчивые действия, мысли, страхи и пр.

Невроз может и не проявляться какими-то отклонениями в поведении человека, но при этом он может находить выход на соматическом уровне: обмороки, тики, параличи, головные, сердечные боли, сердцебиения, головокружения, нарушения работы желудочно-кишечного тракта, повышение или понижение давления (врачи называют это вегето-сосудистая дистония), нарушения в сексуальной, детородной сфере и т.д.

Общее для всех этих симптомов то, что врачи не могут найти никаких повреждений внутренних органов. С физической точки зрения, человек здоров. По данным статистики среди пациентов поликлиник, такие больные составляют до 40% от общего количества обращающихся за помощью. В 19 веке, до открытия Фрейдом психоанализа, и выделения невроза как отдельного заболевания, отграниченного с одной стороны от нервных болезней (эпилепсия, болезнь Паркинсона), а с другой стороны от психозов, таких больных врачи считали симулянтами. Но при неврозе человек испытывает порой жесточайшие страдания. Никаких лекарств для лечения невроза у медиков тогда не существовало. Нет таких лекарств и сейчас. Тем не менее, как и во времена Фрейда, невроз пытаются лечить гипнозом, аутотренингом, хвойными ваннами, электромассажем, различными фармпрепаратами, гомеопатическими средствами, и еще более смешными, бесполезными и экзотическими методами. Смешно это выглядит, поскольку такое врачевание демонстрирует игнорирование, либо непонимание природы невроза, его источников. Конечно, если бы предлагаемые методы не давали эффекта, то они не находили бы спроса совсем. Эффект бывает. Симптомы могут уйти. Но это происходит не вследствие особенностей перечисленных подходов, а в результате действия эффекта плацебо, а также (в случае лечения больного в клинике) за счет того, что он больше не подвергается стрессу, вызвавшему появление симптоматики. Симптомы ушли – и хорошо! Но беда в том, что при следующей стрессовой для невротика ситуации они вновь возвращаются, бывает в прежнем, а бывает в ином виде. Стрессов избежать невозможно, поскольку стресс у невротика, как и у всех людей, вызывают ситуации, связанные с вызовом, который предъявляет человеку жизнь, реальность на пути взросления, зрелости, старости (отрыв от груди, детсад, школа, институт, работа, отношения с противоположным полом, создание семьи, рождение детей, смерть близких и т.д.). Но, в отличие от нормальных людей, невротик не может принять этого вызова, уклоняется от него, находит тех, кто защитит его от жизни.

Внешние ситуации, из-за которых невротик выходит из строя, провоцируют дремлющий внутренний конфликт. Это конфликт между мощным инцестуозным (кровосмесительным) желанием, и таким же мощным запретом на реализацию этого желания.

Причем, осознание этого желания тоже находится под запретом внутренней цензуры. Такая вот получается загогулина: не просто нельзя чего-то хотеть, а даже и думать нельзя о том, чего хотелось бы.

Поэтому часто на вопрос «Чего он хотел бы?» невротик ничего вразумительного ответить не может, либо говорит, что он хотел бы как раз это понять: Что ему хочется?

Когда-то это желание возникло в сознании и, натолкнувшись на запрет цензуры, было вытеснено в подсознание, но оттуда оно никуда не ушло, а, напротив, стремится вырваться на сцену сознания, подобно пробке, погруженной в воду. Для того, чтобы желание не всплыло и оставалось неосознанным цензура забирает много энергии (поэтому невротики часто жалуются на переутомление, упадок сил). Однако, что-то, в замаскированном виде все же прорывается в сознание во снах, когда цензура ослаблена, либо в виде различных симптомов, в оговорках, ошибочных действиях.

И всегда за этим можно найти намеки, как на вытесненное желание, так и на наказание за это желание. Классический пример конца 19 века: женщина, падающая в обморок при виде мужчины, который вызывает у нее недопустимое желание. Этим она обращает внимание на свое соблазняющее мужчину тело, а он подхватывает ее, обнимая (запретное удовольствие), но, при этом, она ничего не помнит потом (наказание за удовольствие). Иными словами, симптом – это компромисс между запретным желанием и наказанием за него.

ТАЙНЫЙ СОЮЗ ЗАПРЕТНЫХ ЖЕЛАНИЙ!

Конфликт этот формируется в раннем возрасте (до 5 лет) ребенка и обусловлен отношениями между ним и его родителями. Взросление и развитие любого ребенка, начиная с первых дней жизни, сопряжено с постепенным отделением от родителей и ростом способности самому заботиться о себе и своих потребностях и желаниях. Родители, их отношение к ребенку и между собой могут способствовать такому отделению, а могут тормозить, либо совсем приостановить его. Я имею ввиду эмоциональное развитие и, прежде всего, осознание своих желаний и желаний своих родителей. Если ребенок (да и взрослый тоже) не понимает чего он хочет, он не может развиваться. Ему остается лишь удовлетворять чужие желания, служить чужим целям.

Торможение происходит, если родители используют ребенка для решения своих неразрешенных конфликтов, втягивают его в свои отношения, заставляя его удовлетворять свои взрослые желания.

Например, женщина, разочарованная и несчастливая в своих супружеских отношениях с мужем, может компенсировать свою неудовлетворенность отношениями с маленьким сыном, соблазняя и привязывая его к себе. Она может укладывать его с собой в постель, вместо мужа (или между собой и мужем), кормить грудью лет до 3-х, тормозя развитие речи ребенка (затыкать ему рот грудью), мыть его в ванне лет до 10 и т.д. Конечно, все это она будет объяснять рациональными причинами, заботой: он без меня боится спать он не хочет расставаться с грудью, он сам себя не помоет так хорошо, как я его. Но за этими объяснениями спрятано тайное удовольствие от отношений с ребенком (он ласкает ее тело, она его). Конечно, это удовольствие есть и в нормальных отношениях: разве не похожи взаимные ласки младенца и матери на отношения двух любовников? Но для отношений будущего невротика и его матери характерны чрезмерная стимуляция, перевозбуждение матерью своего сына с одной стороны и ее неудовлетворенность отношениями с мужчиной с другой стороны. Когда такая мама жалуются на гиперактивность первоклассника-сына, может выяснится, к примеру, что она делает с ним уроки, держа его у себя на коленях, либо ложится с ним в постель почитать сказку на ночь и т.п. Ребенок пытается справиться с постоянным перевозбуждением, провоцируемым мамой, с помощью гиперактивности. Если мама вернется к мужу и оставит сына в покое, пройдет и гиперактивность.

ЧТО ПРОИСХОДИТ С РЕБЕНКОМ, КОГДА ЕГО ПЕРЕВОЗБУЖДАЮТ?

Он оказывается в плену у своих детских желаний, разжигаемых матерью не расставаться с мамой, быть для нее важнее отца, исключить его из этих отношений. Это тайный, инцестуозный (кровосмесительный) и неосознаваемый союз между матерью и сыном.

Инцестуозные желания возникают у всех детей в этом возрасте, но, если отношения между родителями нормальны, ребенок может высказывать свои инцестуозные желания вслух (мальчик в 3-5 летнем возрасте мечтает жениться на маме, девочка хочет выйти замуж за папу), а родители помогают ему пережить горе и разочарование связанное с несбыточностью этого желания и необходимостью взросления и ухода из семьи на поиски своего счастья за пределами семьи.

Но для будущего невротика все осложняется тем, что про эти самые желаниязапрещено говорить а значит и чувствовать их. В то же время, перед ним стоит непосильная задача – осчастливить неудовлетворенную в своей взрослой жизни мать (а девочке отца), он слишком мал для этого и сам нуждается не столько в материнском (или отцовском) соблазнении, сколько в твердости и авторитетности позиции отца, как главы семьи. Ему нужна не соблазняющая его мать (отец), а любящие и удовлетворенные друг другом родители. Лишь когда мальчик поймет, что он не соперник отцу (а девочка - не соперница матери ), тогда он сможет смириться, разлюбить, оставить ее и пуститься на поиски другого объекта любви, своей сверстницы.

Отрава и яд невротических отношений в том, что мать ставит сына на место отца (при попустительстве или бегстве отца из отношений с женой) и перекладывает на него ответственность за свое женское счастье, что приводит уже взрослого невротика к тому, что он всякий раз будет чувствовать себя виноватым, если позволит себе увлечься чем-либо или кем- либо. Он остается влюбленным в мать и хочет ее, но знание об этом от его сознания скрыто. Даже если ему и удастся создать семью, отношения с супругой незаладятся, поскольку сердце его принадлежит матери. Сексуальные отношения тоже в той или иной степени оказываются под запретом, поскольку нагружены виной и страхом наказания за запретное влечение к матери (можно сказать, что свой пенис мужчина-невротик передает в распоряжение матери), что может приводить к импотенции. Невротичные женщины, имевшие в детстве подобные взаимнособлазняющие отношения со своими отцами, страдают потом от фригидности, ложного бесплодия и т.п.

О ЛЮБВИ НЕ ГОВОРИ

Понятно, что такие отношения с детьми возникают у родителей, которые сами страдают от невроза, порой, передаваемого, из поколения в поколение. Поэтому, невроз никогда не бывает индивидуальным, он всегда семейный. Невротичные, незрелые родители устанавливают в семье невротичную систему отношений, которая может быть тщательно скрыта от постороннего взгляда (нельзя сор из избы выносить). Главная тайна невротичной семьи родители несчастны друг с другом, но об этом нельзя говорить, нельзя об этом знать и ребенку. В доме повешенного о веревке не говорят! (очень ярко такая семья показана в фильме Маленькая Вера).

Невроз в таких отношениях передается ребенку посредством системы скрытых (тайных) запретов и посланий:

– по умолчанию запрещено говорить не только обо всем, что относится к сексуальному, но и обо всем, имеющем отношение к какой-либо воображаемой жизни. Сюда входят семейные секреты, запреты и табу на такие темы как: усыновление, внебрачные братья и сестры, аборты, инцест, попытки суицида, самоубийства, измены, венерические болезни, тюремное заключение кого-либо из близких, да и просто любые внешние события, рискующие нарушить привычный адаптивный стиль семьи и ее обычаи. К примеру, в таких семьях многие дети не могут говорить с родителями о своих болячках, об окружающих событиях, о друзьях и одноклассниках, о появлении месячных и т.п.

– Парадоксальные послания ребенку со стороны взрослого.

Например:

– мать говорит своему сыну-подростку: «Здоровый парень, тебе давно пора за девочками бегать!» Если же она обнаруживает, что он увлекся девочкой: «И где ты такую нашел только!»
– отец говорит своей взрослеющей дочери: «Я обеспечу твою самостоятельность!»

За этими высказываниями скрывается два невысказанных посыла: «Ты прекрасно знаешь, что хорошо тебе может быть лишь со мной!», «Словам верить нельзя!», потому что внешние словесные сообщения ставят ребенка в тупик и лишают слова своего смысла. Получается: свобода = рабство, любовь = ненависть и т.п. Здесь самое важное не внешнее, а внутреннее, невысказанное послание родителя, направленное на закрепление зависимости: «Ты мой раб!». Взрослый пользуется ребенком, его зависимостью от него, как алкоголик спиртным.

– Изъятие имени и образа отца ребенка в голове матери.

Отсутствие мужа, то есть отца ребенка в семье, при этом вовсе необязательно. Он может присутствовать, но его значение для ребенка полностью нивелируется матерью, в пользу придания себе большей значимости и исключительности для ребенка. Это приводит к наиболее серьезным и тяжелым неврозам, поскольку для ребенка нет никого более, кто мог бы освободить его от оккупации матерью. По словам Лакана: Такая мать для ребенка, подобна разинувшему зубастую пасть крокодилу, и лишь отцовский пенис, вставленный в эту ненасытную пасть может спасти ребенка!

Все в комплексе (скрытые запреты и бессловесные послания) вызывают у ребенка чувство любоненависти к родителям (по выражению французских психоаналитиков). Он оказывается, таким образом, заключен в возлюбленную тюрьму(Серж Леклер), а внешний мир из этой тюрьмы выглядит пугающим и вызывает ужас своими соблазнами, чертями, во многом, благодаря проекции во внешний мир того, что происходит в семье, но о чем нельзя ни знать, ни говорить.

Вырваться из этих отношений ему без посторонней помощи невозможно. Возможным оказывается лишь воспроизводить этот же стиль уже в своей семье, если даже ее и удастся создать. Психоанализ дает возможность прекратить повторение, но происходит это совсем не быстро.Почему?

Любовная зависимость

На первичной консультации у психоаналитика человек обычно жалуется на других: на отбившегося от рук ребенка, на нечуткого или неверного мужа, на беспредельщика начальника и т.п. Мол, что с ними сделать, чтобы они стали другими. Позже выясняется, что в действительности человек страдает от невозможности создать близкие, теплые, надежные и основанные на взаимной любви отношения.

«Любовная зависимость» сочетание этих слов напоминает похожие сочетания: «наркотическая зависимость», «игорная зависимость», то есть заведомо болезненное, разрушающее и не сулящее ничего доброго состояние. В психологии существует понятие зависимое поведение. В это понятие, наряду с различными видами зависимостей, входит и сексуальная и любовная зависимость. Но бывает ли любовь или сексуальное влечение независимое от объекта любви? Странный вопрос, тогда это состояние одиночества того самого мифологического Нарцисса занятого только собой и самолюбованием, или независимость гермафродита, имеющего и женские и мужские гениталии одновременно. То есть полная независимость это отсутствие связи с другим, это отсутствие любви, а по большому счету и жизни. Как тогда мы можем разрешить противоречие между отделенностью и единством, стремясь обрести счастье и любовь?

Женщина 27 лет пришла ко мне на прием для того, чтобы понять, как ей вернуть мужа, ушедшего от нее к другой женщине. Она мучительно переживает разрыв:

«Мне кажется, что после его ухода жизнь остановилась и потеряла смысл, я не могу жить, я не могу дышать, я как будто стала равнодушна даже к своему маленькому сыну, и чувствую свою вину перед ним. На работе я как-то еще внутренне могу собраться, но домой идти страшно. Там все напоминает его. Я не чувствую даже никакой злости к нему, только боль и отчаяние. Вначале я не поверила, что он всерьез меня бросил. Мне казалось, что мне надо как-то терпеливо и с пониманием себя вести, не устраивать ему сцен, он поймет какая я хорошая и вернется, но прошло уже почти год. Иногда мне приходят страшные мысли, я не могу жить без него».

Я понимаю, как невероятно тяжело и больно моей пациентке, как ей хочется получить совет, который бы помог ей вернуть мужа, чтобы все вновь было как прежде. Однако в ее рассказе, я вижу признаки того, что любовь, которую она испытывает к мужу, больше напоминает не любовь взрослой женщины к мужчине, а скорее любовь-привязанность ребенка к родителю. Это маленький ребенок не может выжить один без мамы, это у ребенка часто появляется ощущение, что он чем-то плох или виноват, что он должен что-то сделать, как-то исправиться, чтобы мама любила, если она холодна к нему. Дальнейшая работа с пациенткой подтверждает мои предположения, и постепенно все, что происходило между ней и ее супругом становится ясно и ей. Как это часто бывает в случаях, когда человек не готов к зрелым отношениям любви, привязанность и зависимость очень сильны, в таких отношениях один как бы растворяется в другом, теряет ощущение своей отдельности, ощущает себя без него совершенно беспомощным. На одном из сеансов пациентка говорит:

«Это странно, но сейчас я поняла, что за годы, когда мы были вместе, я очень изменилась. Я была очень самостоятельной девушкой до брака, у меня было много друзей, подруг, мы общались, много было интересов, всяких приятных развлечений. Но период, когда я так себя чувствовала был очень коротким. Когда мы с мужем поженились, он взял сразу все заботы на себя, мне это было очень приятно, и я полностью стала жить только его жизнью, бросила работу, постепенно перестала общаться с подругами, ведь я чувствовала, что его они напрягают, а дороже всего мне был мир в доме. И этот мир полностью сосредоточился на нем, даже сын был на втором плане, я только и думала, чтобы он не раздражал отца. А какие мучения я испытывала, когда он задерживался на работе или уезжал в командировку... Это каждый раз была «маленькая смерть». Теперь я понимаю, какая я зависимая, я так хочу снова стать свободной. Но я чувствую, что стоит ему позвонить и сказать, что он меня любит и хочет вернуться, знаю, что снова готова буду на все, лишь бы он был рядом».

Многим знакомо подобное ощущение, когда уже понимаешь, что ты в зависимости от отношений с другим человеком, настолько, что теряешь себя, но при этом чувствуешь, что не способен противиться, какой-то силе внутри себя, чтобы изменить свое поведение и свою жизнь. Об этом говорил еще апостол Павел в Евангельском послании: «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех». Рим.7,15-20. (Слово «грех», по гречески означает «ошибочное действие»). Такое самопонимание уже первый шаг к избавлению от зависимости. Но главная цель психоаналитического лечения – это именно разрешение такого внутреннего противоречия. Чтобы человек обрел не только понимание своих ошибок, но и способность жить так, как он действительно хочет. Чтобы вся жизнь не стала повторением греховных ошибок. Зависимая женщина также как и зависимый мужчина не обязательно всю жизнь страдает и любит безответно кого-то одного, скорее наоборот. Такой человек может не раз увлекаться новым объектом, всегда его страсть кажется ему единственной и окончательной. (Случай) Сценарии любовных отношений, которые каждый раз проигрываются у каждого разные, распознать их самому бывает не просто, а тем более увидеть причины своего зависимого от данного сценария поведения, следующий шаг еще труднее – не повторять свой сценарий. Если не на своем собственном опыте, так наблюдая со стороны, вы непременно замечали, как человек раз за разом проигрывает в жизни одни и те же любовные отношения, как будто его жизнью владеет какой-то рок. (История).

Другая моя пациентка 36 лет пришла ко мне на прием после того, как ее лечащий врач отчаялся ей помочь и порекомендовал обратиться за помощью к психотерапевту. Она постоянно болела: головные боли, расстройство вегетативной нервной системы, проблемы с поджелудочной железой, боли в суставах… Перечень ее жалоб постоянно возрастал, она прошла все возможные обследования, процедуры и таблетки помогали очень ненадолго, регулярно ложилась на лечение в клинику неврозов, но и это не спасало. Придя ко мне, она долго по привычке жаловалась на здоровье и только позже заговорила о том, как ей мучительно одиноко. Ее муж погиб в автокатастрофе десять лет назад, и она не сознавая того, оставалась в любовной зависимости от него все эти годы. Она не могла, как потом осознала «отпустить его». Ей самой было это непонятно, потому, что годы с ним не были счастливыми.

«Я рядом с ним чувствовала себя абсолютным нулем. И год от года он вел себя все более безразлично ко мне, У нас подолгу не было сексуальных отношений, но я этого и не хотела, вообще я всегда себя считала непривлекательной, и была ему благодарна, что он меня взял в жены. Я даже знала его любовниц, но почему-то все терпела. Его гибель была для меня неожиданным и страшным ударом. У гроба я одна не плакала, я почему-то не могла плакать, тогда я вообще перестала что-либо чувствовать… Долго болела… Нужно было растить дочь, и я стала работать, многого достигла. У меня престижная работа, прекрасная квартира, дочь очень меня любит и уважает. Но ничто не приносит радость. Отношения с мужчинами не получаются. Может быть и нет такого мужчины, который был бы моим. Мне так хочется быть счастливой, так хочется замуж».

Постепенно в ходе анализа она почувствовала себя сильной, мудрой и привлекательной женщиной. Начала получать удовольствие, и радость от своих профессиональных успехов, от поездок, от общения с дочерью, с друзьями. Проснулась ее сексуальность, которой как будто у нее никогда не было, она сама удивлялась себе и наслаждалась сексуальными отношениями с мужчиной. На работе коллеги постоянно делали комплименты и пытались ухаживать, на улице заговаривали и пытались познакомиться. И однажды она с облегчением сказала на сеансе:

«Вы знаете, два дня назад был день рождения моего покойного мужа. Я обычно всегда ходила в церковь, ставила свечки, заказывала поминание, а в этот раз я вообще забыла об этом дне, похоже, что я его наконец отпустила».
«Вот, моя подруга, когда муж ей изменил, сразу ему устроила жуткую сцену и выгнала из дома, так он потом ходил под окнами день и ночь и просил прощения, может быть так и надо себя вести?», «Почему мужчины любят стерв? Когда им полностью доверяешься, все отдаешь, они охладевают. Получается, что нельзя им показывать свою привязанность и любовь». Эти слова то и дело слышишь от женщин. Но мужчины, хоть и более «скрытные», в своих мужских компаниях делают очень близкие выводы: «Покажешь женщине, как ты ее любишь, и она сядет тебе на шею, станешь «подкаблучником», тряпкой. Надо женщин держать «в черном теле». Есть ли правда в этих выводах? Безусловно. Только эта правда касается не зрелых отношений любви мужчины и женщины, а невротических зависимых отношений, основанных на доминировании-подчинении. Любовь-зависимость еще можно назвать любовью-рабством, человека обычно тянет как мотылька на огонь. Причина в том, что эта тяга коренится в ощущении собственной неполноценности. Сорокалетняя женщина, после ухода от нее мужа, говорит: «Только, когда у меня есть м о й мужчина я чувствую себя уверенно, ощущаю себя полноценным человеком». Понятно, что ей не хватает ощущения собственной личностной целостности. Ее любовь может быть только любовью-зависимостью.

Очень распространенный вариант зависимого союза все помнят по фильму Данелии «Осенний марафон». Схема отношений персонажей очень распространенная. Мужчина, мечущийся между двумя любимыми женщинами, одна из которых безупречная жена и мать его ребенка, а другая любовница. Женщины знают друг о друге и страдают от этой ситуации. Сам он в своих колебаниях между преданностью одной и другой женщине выглядит несчастным и растерянным. Эта ситуация мучительна для него, уже потому, что она вне его контроля, он не может сделать выбор, поскольку в силу особенностей своего психо-сексуального развития не способен соединить в одной женщине необходимую ему жену и любовницу. В конкретном взаимодействии с каждой из них, преобладает любовь, но его поведение садистично, потому что он не может любить полноценно одну женщину и оставляет попеременно обоих. Они же мазохистически привязаны к нему и каждый раз прощают своего мучителя. Тот же случай можно наблюдать у женщин, впадающих в депрессию, если у нее нет одновременно двух или более поклонников. Один будет в таких отношениях «сверху» другой «снизу», временами они могут меняться ролями, но оба находятся в зависимости, оба не свободны и вынуждены играть роли, а не любить. В результате женщины, как известно, говорят о несправедливости жизненного устройства по отношению к ним. «Все мужчины сво…». Но и мужчины того же мнения о женщинах: «Все женщины сте…».

Обычно считается, что от любовных привязанностей страдают сильнее женщины, а мужчины легче относятся к любви. Я согласна, что внешне, действительно, женщина больше страдает от любовных привязанностей, и кажется более незащищенной от вероломства мужчин. Я говорю «внешне», потому что женщине позволительно проявлять свои любовные страдания: говорить о них, плакать, «закатывать» истерики, и это для всех естественно. Мужчина, который ведет себя подобным образом, обычно сочувствия не вызывает, скорее презрение. Мужчина, пришедший впервые на прием никогда не скажет, что он безумно страдает оттого, что его бросила возлюбленная, он может не осознавать, что именно после этого разрыва у него нарушился сон, нет сил на выполнение привычных обязанностей на работе, потянуло к спиртному, потерялся интерес к жизни, секс стал случайным и оставляет только опустошенность – это характерные симптомы любви-зависимости у мужчин. Появление этих симптомов связано с бессознательной психологической защитой от тяжелых чувств, и обращаются мужчины за помощью к психологу или к психотерапевту во много раз реже, чем женщины, так как для мужчины – это является как бы проявлением слабости. Но и сегодняшняя эмансипированная женщина склонна вести себя подобным образом, стараясь быть сильной. Не пережитые чувства, оборачиваются иногда разрушительными последствиями для человека, от крушения карьеры, до потери здоровья и как следствие даже жизни. Только после того, как с психологом или психоаналитиком устанавливаются глубокие доверительные отношения, мужчина начинает осознавать и признаваться в том, как он одинок и как ему не хватает любви. Необходимость любви и потребность в ней – общечеловеческая, только внешне они проявляются у мужчин и женщин по разному.

Можно представить путь к гармоничной любви, как путешествие со многими препятствиями, рискованными и трудными испытаниями, как это образно изображается в сказках. Однако, чтобы ваша сказка была со счастливым концом, возможно в ней не обойтись без четких ориентиров, чтобы снова и снова не «натыкаться на те же грабли». К сожалению, а может быть к счастью, эти ориентиры для каждого человека свои. Он их может распознать и найти в себе уверенность и силы по ним двигаться в жизни в ходе анализа и связанного с ним личностного роста.

Этот случай мне рассказал адвокат, который в суде защищал молодого человека, совершившего попытку убийства. Двадцатилетний юноша приехал в Москву учиться из одной из стран ближнего зарубежья. Он успешно поступил в технический вуз, и поселился в общежитии. В институте его внимание сразу привлекла одна из преподавательниц, женщина старше его почти на двадцать лет. Как он рассказывал адвокату, его страсть к этой женщине вспыхнула сразу, и была всеобъемлющей. «Я уже не мог думать ни о чем, кроме нее. Я ее боготворил, каждую минуту представлял, что мы вместе, забросил все занятия, с бьющимся сердцем караулил ее возле института, ночами ходил возле ее дома. Хотел умереть ради нее. Представлял, что кто-то на нее напал, а я спасаю ее жизнь и погибаю, а она смотрит на меня с любовью». Однажды на студенческом вечере, он решился пригласить ее танцевать, заговорил о своих чувствах. Женщина, не могла устоять, увидев в его отношении к ней такую страстную и преданную, как ей казалось, любовь. Она пригласила его к себе домой, и вскоре он переехал жить к ней. Их связь длилась около года, когда она стала тяготиться отношениями с молодым любовником, который становился все более ревнивым. Он устаивал ей скандалы из-за ее воображаемой связи с другими студентами, эти разборки, часто заканчивались побоями. Его невозможно было убедить в том, что его подозрения беспочвенны. Она объявила, что хочет расстаться с ним. Уже на суде, после того, как он нанес женщине тяжелые побои, от которых она едва не скончалась, он продолжал утверждать, что уверен в ее неверности, и выстраивал целые цепочки своих заключений, которые ему казались убедительными. При этом он утверждал, что по прежнему ее любит, и лучше умрет, чем будет жить без нее. Обвинение в попытке умышленного убийства было снято, и приговор был вынесен достаточно мягкий, судьи приняли во внимание состояние аффекта, в котором было совершено преступление.

Комментарий

Люди с подобными личностными расстройствами часто обращают свою страстную привязанность на человека, который не может принять отведенную ему в отношениях роль. В случае этого молодого человека мы видим как предмет страсти, по видимому, в его бессознательном – заместительница матери, вначале откликается на любовь молодого человека. Но его любовь мгновенно способна обратиться в смертельную ненависть из-за страха потерять объект привязанности. Отказ партнерши продолжать отношения, едва не привел к трагедии.

Виктория М.

Мне пятьдесят три года. Была замужем в юности, но развелась с мужем из-за его пристрастия к спиртному. Много лет провела в одиночестве. Однажды когда мне было уже сорок лет, я встретила человека, которым я очень увлеклась, он был очень независимым и обаятельным, страстным любовником. Через месяц он уехал в свой город, а я вскоре обнаружила, что беременна. Я сообщила ему об этом, он сказал, что не готов быть отцом. Мне было очень больно и страшно, но я осознала, что это последний шанс иметь ребенка, которого я так хотела, и решилась рожать, не смотря ни на что. Я одна вырастила сына, и очень ни минуты не жалела о своем решении. Я много лет жила заботой о нем, чтобы воспитать полноценного мужчину, не смотря на то, что рядом не было отца. Сейчас я могу радоваться, глядя на него, какой он сильный, красивый, заботливый и уже очень самостоятельный человек. Теперь, когда я поняла, что сын готов жить своей жизнью, нежданно, ко мне пришла Любовь. Это уже не те болезненные увлечения, которые у меня были прежде, когда я цеплялась за возлюбленного, пыталась его переделать, вечно была недовольна собой, страдала. Я поняла, что только теперь готова на зрелые чувства. Ему пятьдесят семь, но мы рядом чувствуем себя юными, и в тоже время мы так понимаем друг друга как будто прожили вместе всю жизнь. Мне кажется, что в сексуальных отношениях с ним я впервые была настолько свободна и открыта, мне было так легко и хорошо – это было сказочно. Он уехал в Европу, мы пишем друг другу письма в Интернете, неизвестно, когда мы снова встретимся, но я по-настоящему счастлива. Для меня эта любовь невыразимо ценна, она внутри меня, и будет моей даже, если мы расстанемся.

КАК ПЕРЕЖИТЬ ПЕРИОД ОСТРОЙ БОЛИ ОТ ПОТЕРИ ЛЮБИМОГО ИЛИ ЛЮБИМОЙ, ЕСЛИ ТЕБЯ БРОСИЛИ?

Бытует мнение, что надо искать забвения в новых увлечениях, поездках, общении с друзьями, забыться в работе. Друзья и родные обычно говорят «выбрось это из головы, не переживай, забудь и т.п.». С психологической точки зрения это полностью не верно. Напротив, необходимо прожить все чувства, связанные с утратой, и обиду, и страх одиночества, и тоску, и ненависть, желание вернуть прежние отношения и желание отомстить – это обычный спектр чувств, которые связаны с потерей, и их проговаривание и осознание постепенно залечивает рану утраты. Иначе боль или vстанет хронической, или уйдет вглубь и непременно проявится в виде психосоматических или невротических симптомов. Найдите человека, который будет вас слушать и примет ваши чувства, друга, случайного попутчика, психотерапевта.

Психолог-психоаналитик
Елена Калинина

Изменил, разлюбил, охладел... Что делать?

Чаще с подобными проблемами к психологам обращаются женщины. Им легче, чем мужчинам признать, что нужна помощь – слабый пол! Но из этого вовсе не следует, что мужчины, оказавшись в подобной ситуации, меньше переживают. Они склонны по-другому справляться со своими переживаниями. Поэтому, все, о чем пойдет речь дальше применимо также и для мужчин, оказавшихся в положении «потерпевших», хоть и написано для женщин. Для женщин, которые ищут ответов на мучительные вопросы:

Изменяет ли он?
Почему это случилось со мной?
Как его вернуть?
Смогу ли я его простить?
Жить с ним дальше или расстаться?
Как его разлюбить и как жить дальше?

ИЗМЕНЯЕТ ЛИ ОН?

Муж стал задерживаться на работе, чаще бывать в командировках, старается улизнуть из дома под разными предлогами, стал менее внимателен к вам, меньше посвящает в свои дела, стал более раздражителен. Вполне естественно, возникают тревожные подозрения: «У него кто-то есть!» Приведу дальше два крайних варианта реакции женщины на такое поведение партнера, между которыми могут быть различные сочетания того или другого в разных пропорциях:

1. Вы начинаете следить и контролировать каждый его шаг: проверять карманы, телефон, делать проверочные звонки и т.д. То есть вы усиливаете контроль над ним, но это, если и дает облегчение вашей тревоге, то временное. Что бы успокоится, надо не упускать его из виду, быть рядом с ним постоянно, что само по себе проблематично. Поэтому, периодически вы срываетесь и устраиваете сцены ревности.

2. Вы закрываете глаза на происходящее, успокаивая себя фразами: «Деньги приносит домой и то хорошо!», «Он детей любит и от них никуда не уйдет!» и т.п.

В первом случае вы демонстрируете свое недоверие мужу («Не верю ни одному его слову!», что любви к вам сего стороны не прибавит, а раздражения вызовет еще больше.

Во втором случае вы показываете ему свое безразличие к нему (да и к себе тоже). Получается, вам все равно, что происходит между вами («Мне нужны лишь твои деньги, а не ты!», «Ты не мне нужен, а детям!»). Реакция со стороны мужа может быть соответствующей («Я живу с тобой рядом лишь ради детей!», «Ты для меня лишь служанка!»). Теплоты и любви в отношения таким образом не вернуть.

Реагируя по первому или по второму варианту, или сочетая их, свою ценность в глазах мужа вы не поднимите, а напротив ухудшите ваши с ним отношения, что вероятнее всего будет вызывать еще большие страдания, а в результате приведет к разрыву, то есть к тому, чего вы больше всего и не хотите. Получается, что таким поведением вы не только не способствуете налаживанию отношений, а еще больше их разрушаете, можно сказать активно выталкиваете своего партнера. И не так уж важно с кем он изменяет вам с работой, с выпивкой, с друзьями или с другой женщиной. Важно другое в ваших с ним отношениях чего-то не хватает, и это что-то он старается компенсировать на стороне. Почему он больше не стремится к вам, как было прежде, отчего ему стало некомфортно с вами под одной крышей?

Конечно, удобней не искать ответа на эти вопросы, а свалить вину и ответственность за происходящее на кого-то третьего: «Это она его увела!», «Это из-за его работы, из-за его проклятого бизнеса!», «Это из-за его родителей!», «Его сглазили!», и т.д. Но, если это так, то вы и повлиять-то на развитие ситуации никак не можете. «Они» могут, а вы нет! Оттого, нередко женщины пытаются воздействовать на этого третьего (любовница, друзья, родители, экстрасенсы и колдуны) заставить его (их) отпустить мужа, воздействовать на него.

Если вы действительно хотите наладить отношения и вернуть партнера, то единственный верный путь для этого понять и принять тот факт, что охлаждение в ваших отношениях произошло не случайно. Это знак того, что у вас с ним было что-то не так, что-то послужило толчком к тому, что отношения ухудшились или прервались.

ПОЧЕМУ ЭТО СЛУЧИЛОСЬ СО МНОЙ И КАК ЕГО ТЕПЕРЬ ВЕРНУТЬ?

Итак, что же можно предпринять, если вы очень хотите вернуть партнера.

1. Необходимо успокоится и проанализировать свое собственное поведение, понять, что вы сами делали (или не делали) такого, из-за чего он охладел к вам или ушел совсем. Часто виновник разрыва, задолго до самого события, говорит о том, что его не устраивает, или чего ему не хватает в ваших отношениях. Конечно, сам анализ ошибок не дает гарантии восстановления отношений, особенно, если они уже прекращены. Кроме того, необходимо понимать, что тех отношений, что были, уже не будет (ведь именно от них и ушел ваш партнер), а будут другие такие, в которых вы на самом деле не будете допускать прежних ошибок. И шансов на возвращение партнера у вас тем больше, чем больше у вас имеется возможностей показать ему, что вы ведете себя иначе и очень желаете изменения отношений и его возвращения. Вероятность возвращения партнера, конечно, зависит также и от серьезности его намерений прервать с вами отношения. Оценить это довольно трудно, но обнадеживающими признаками могут быть: его звонки, попытки встретиться и объясниться, оставленные в квартире вещи и т.п.

2. Необходимо прекратить любые негативные выходки против партнера: слежка, проверочные звонки, попытки встретиться и поговорить с соперницей, натравливание друзей, родственников, детей (это лишь ваши с ним отношения вам вдвоем их и регулировать), попытки не замечать партнера, демонстрация своей холодности, обиды или безразличия, упреки, либо попытки язвить в его адрес, попытки использования детей, как оружия в борьбе за него. Особо хочу подчеркнуть недопустимость шантажа угрозой самоубийства подумайте сами, какие вы хотели бы чувства вызывать у своего партнера? Ведь вам хотелось бы, что бы он ценил вас и любил, а вы, угрожая самоубийством, заставляете его боятся вас и презирать, так же как вы такими угрозами презираете ценность собственной жизни.

3. Желательное позитивное поведение.

Набраться терпения и быть готовой ждать (может быть, очень долго), пока ваш партнер не примет решение о возвращении.
Быть максимально дружелюбной и приветливой дать почувствовать партнеру, что вы на самом деле переменили свое отношение к нему, показать, что вы готовы к примирению, что вы не только не осуждаете его за произошедшее, но цените, скучаете, мечтаете о встрече с ним.
Самое лучшее, если вы сможете организовать доверительный разговор с вашим партнером, в котором сможете рассказать ему о том, в чем вы видите свою вину за произошедшее, о том, чем он дорог и ценен для вас, о своей готовности ждать его сколько потребуется (это особенно важно, поскольку доказывает, что вы действительно переменились).
Если ваш партнер отказывается от встречи (он может бояться встретиться с вами из-за ваших предшествующих неправильных действий), постарайтесь дать понять ему, что имеете <«мирные» намерения и предложите ему определить самому место и время встречи.
Хорошо, если при анализе собственного поведения, и особенно при подготовке к доверительной беседе вы смогли бы воспользоваться помощью психолога, чтобы обсудить с ним все, что вы можете и хотите сказать. Задача психолога дать вам обратную связь, то есть сообщить, что в ваших словах может восприниматься как упрек или как давление на партнера.

СМОГУ ЛИ Я ЕГО ПРОСТИТЬ?

Конечно, все вышесказанное трудно претворить в жизнь, если вы на самом деле не решили хотели бы вы жить вместе с этим человеком, простили вы его или нет. Часто можно слышать: «Чтобы его простить, мне надо через себя переступить! Это жуткое унижение!» Стоит напомнить себе, что прощают сильные и великодушные, а позиция «гордой и обиженной», через которую трудно переступить, еще задолго до разрыва не давала вам по-взрослому разрешать неизбежные трудности в отношениях и вела к их разрушению. Помните, то что произошло, не случайность, а результат развития отношений и вы в этот результат вносили свой вклад. Другой частый аргумент против прощения: «Я его прощу, а он вернется и снова будет обманывать и изменять мне!» Иначе говоря, где гарантии, что все произошедшее не повторится? И здесь тоже многое зависит от вас: вы же не собираетесь вести себя как прежде, не веря ему, попрекая и обесценивая его или не обращая внимания на него. Шансов на то, что не повторится произошедшее будет намного больше, если вы сможете переменить свое отношение к произошедшему и, соответственно , изменить свое поведение. Сделать это совсем не просто, но возможно, воспользовавшись помощью психотерапии, служащей этим целям.

ЖИТЬ С НИМ ДАЛЬШЕ ИЛИ РАССТАТЬСЯ?

Бывает так, что, несмотря на то, что вы сделали все, чтобы ваш партнер поверил в вашу к нему любовь, несмотря на вашу готовность ждать, сколько потребуется, все говорит вам о том, что он не вернется. Тем не менее, жизнь ваша может быть по-прежнему наполнена мыслями и воспоминаниями о том, как с ним когда-то было хорошо, либо негодованием на себя, свои промахи, на судьбу, которой угодно было вас разлучить, мыслями о своей никчемности, бессмысленности жизни без него. Иначе говоря, все происходит так, словно он по-прежнему остается с вами вас мало волнует окружающий мир, все, чем вы живете это он, он занимает ваши мысли и сердце и вы не можете его отпустить. В то же время, вы словно наказываете себя такими страданиями за его уход, вы отказываетесь от всего, что могло бы отвлечь от него, заинтересовать или доставить хоть какое-то удовольствие не хотите никого видеть, уединяетесь, отказываетесь от еды, от сна и т.п. Возможно, вы думаете, что если вы пострадаете, как следует помучаете себя, то он поймет, как вы его любите и вернется. Но так думать может ребенок, которого наказали (поставили в угол), он плачет и ждет, когда его простят, когда ему снова скажут, что его любят и на него не сердятся. А вы взрослый человек и только вы сами можете решить загонять ли, наказывая себя, в угол или простить себя. Вы должны ответить себе на принципиальный вопрос, готовы ли вы и дальше годами ждать и надеяться, что что-то изменится, что он вернется, либо вы хотели бы забыть его, отпустить, проститься с ним.

КАК ЕГО РАЗЛЮБИТЬ И КАК ЖИТЬ ДАЛЬШЕ?

Простить и проститься близкие по смыслу слова и смысл этот заключается в том, чтобы отказаться от обиды, обиды на то, что человек, которого вам надо простить, не оправдал ваших надежд на него. Вы надеялись на его любовь, на его возвращение, а он не хочет возвращаться. Что происходит с вами при этом? Естественно, вы сердитесь на него, вам хочется отомстить ему, наказать его, но вам это страшно признать, страшно даже подумать бывает об этом, ведь вы же так надеетесь на его возвращение, а вдруг он догадается о том, как вы его ненавидите на самом деле и не вернется. Конечно, привычнее и безопаснее в этом случае весь гнев на себя направлять, наказывать и уничтожать себя «Это я такая плохая, непривлекательная, неинтересная, поэтому он не возвращается!» То есть, получается, что вы обижаетесь на саму себя, не прощаете себя. Позвольте себе разозлиться на него, дайте волю своему гневу, свободу своим гневным мыслям о нем это лишь ваши мысли и чувства. Ваш гнев и обида на самом деле может причинять вред вам, если вы подавляете и боитесь их они держат в напряжении ваше тело, застревают комком в горле, болью в сердце, холодом, пустотой или упреком во взгляде. Невысказанная обида и гнев приводят к обострению хронических заболеваний, будут приводить к внезапным и неконтролируемым вами срывам на близких, например, на детей, друзей. Раз вы отказываетесь владеть своим гневом, то он сам будет овладевать вами, причем, в самых неподходящих для этого ситуациях. Поэтому, позвольте себе злиться расскажите своей подруге, как вы ненавидите его, за что ненавидите (припомните ситуации, когда ваш бывший партнер вел себя эгоистично, незрело, невыдержанно, унизительно, обидно по отношению к вам и т.п.), что вам хотелось бы с ним за это сделать, напишите на бумаге все это, нарисуйте, изобразите, слепите, прокричите. Возможно, вам придется это проделать не раз и хорошо, чтобы был рядом кто-то, кто бы помог вам выразить свои чувства. Вы должны будете проститься с каждой неоправдавшейся надеждой связанной с вашим бывшим партнером. Возможно, вы думаете, что это единственная или последняя любовь в вашей жизни, но человеку дается не любовь сама по себе, а способность любить. Если вы однажды смогли полюбить, значит, вы способны переживать это чувство в принципе и обязательно со временем полюбите еще.

Часто, прощание с партнером осложняется из-за продолжающихся в той или иной форме отношений с ним. Порой, это вызвано необходимостью, если вы вынуждены жить под одной крышей с ним, у вас есть общие дети, за которыми требуется уход и т.п. Но иногда, бывают и более странные ситуации, когда ваш бывший партнер постоянно звонит, предлагает помощь, видимо, считая, что он таким образом облегчает ваши переживания. На самом деле любой такой разговор с уже ушедшим партнером подсыпает соль на раны, но и отказаться от него бывает не так просто, поскольку всегда есть надежда, что разрыв неокончательный. Поэтому, чтобы «забыть» партнера, лучше какое-то время не встречаться, уехать, изменить ситуацию. Если в вашей квартире хранятся его вещи, а он по какой либо причине не забирает их, хотя живет в другом месте, вам стоит настоять на том, чтобы эти вещи были убраны. Если ваш бывший партнер приходит навещать детей в то время, когда вы дома, ему следует изменить часы этих встреч.

И последнее, прощание процесс постепенный. Нельзя сразу закрыть дверь, но и сидеть перед дверью всю оставшуюся жизнь глупо. Вы прощаетесь с тем, что было для того, чтобы освободить место новым встречам, знакомствам, впечатлениям, делам. Вот и подумайте о том, что вообще вам интересно и нравится в жизни, вспомните о друзьях, с кем вам интересно было бы встретиться, кому позвонить, что можно было бы интересного и приятного сделать в ближайшее время. Возможно, среди ваших друзей и знакомых есть те, кто тоже пережил подобную вашей нынешней ситуацию и они были бы рады встрече с вами. Подумайте о том куда можно было бы сходить, где вы могли бы найти новых друзей, завязать новые знакомства. Для обретения радости жизни вам придется пожертвовать самым дорогим, что у вас есть вашей тоской и унынием, а это нелегкая жертва и для этого надо потрудиться.

Конечно, эта статья – набор рекомендаций и советов, которые самостоятельно трудно, а чаще просто невозможно, претворить в жизнь в силу того, что эмоции в таких случаях действуют сильнее разума. Лучший способ позаботиться о себе в такой ситуации – обратиться к помощи психотерапевта.

Что такое психосоматика?

«Если кто-то ищет здоровья, спроси его сперва,
готов ли он расстаться со всеми причинами своей болезни –
только тогда ты сможешь ему помочь...»

В одном из номеров журнала «Караван» описывается история жизни знаменитой певицы Марии Каллас, большая часть которой посвящена ее роману с Аристотилесом Анассисом. Эти отношения были сложные и нервные, но самым трагическим было то, что впервые страстно полюбив (несмотря на замужество), Мария стала терять свой изумительный голос. Автор статьи пишет: «Фактически с самого начала их романа, еще в самый счастливый период их жизни, у нее стало что-то происходить с голосом: все чаще он изменял, надламывался, и, как наваждение, ее стали преследовать бесконечные трахеиты и бронхиты. Каллас обивала пороги лучших клиник мира. «Никакой органики!» – говорили врачи и намекали на что-то психосоматическое. Позже, окончательно потеряв голос, Мария напишет в своем дневнике: «Я всегда чувствовала тайное родство с Марией Магдолиной. Только в отличие от нее я сначала была верной, а потом стала грешницей. Возможно, поэтому ее простил Бог, а меня – нет». Похоже, что трагедия Марии Калласс была в том, что она сама не могла простить себя. В психоанализе такая мазохистическая потребность в самонаказании рассматривается в рамках патологии депрессии, которая редко обходится без психосоматических симптомов.

Так что-же такое психосоматика? В психологическом словаре написано так: «Психосоматика (греч. Psyche – душа, soma – тело) – направление в медицине и психологии, занимающееся изучением влияния психологических факторов на возникновение и последующую динамику соматических заболеваний».Психосоматическими заболеваниями называют физические заболевания или нарушения, причиной возникновения которых является эмоциональное напряжение. Это могут быть конфликты, страдание, чувства агрессии, страха, которые не осознаются человеком, но остаются в его бессознательном.

Можно сказать, что психосоматические заболевания – это боль и страдания души, которые не нашли другого выхода, кроме как через тело, это рассказ души о себе, а чаще всего – ее крик.

В моей практике был случай: пациентка 32 лет обратилась за помощью с проблемой сложных взаимоотношений с мужем, в которых самым тяжелым для нее была его привычка кричать на нее и детей. Между прочим, она упомянула, что у нее стал ухудшаться слух. Как-то она сказала, плача: «Последнее время я живу и думаю только об одном, – я не хочу больше этого слышать!» Я обратила ее внимание на эти слова и ее жалобы на ухудшающийся слух, а потом спросила: «Неужели, действительно, глухота – это единственный выход, чтобы не слышать криков вашего мужа?» Пациентка, потрясенная , долго молчала, а потом сказала: «Как-то неправильно все получается... Я так не хочу... Тогда, получается, я не смогу слышать своих детей, музыку... Нет, я так не согласна. Лучше я добьюсь того, чтобы муж перестал кричать на нас. Я должна найти слова, которые его убедят!» Через некоторое время ее слух стал восстанавливаться.

В психологии часто акцентируют внимание на восьми источниках психосоматических заболеваний:

Первый источник – это внутренний конфликт, конфликт частей личности, сознательного и бессознательного в человеке, единоборство между которыми приводит к разрушительной «победе» одной из них. Например, при переедании, одна часть как бы говорит: «Я хочу себя утешить, убаюкать едой, чтобы забыть свои неприятности». Другая часть – «Немедленно прекрати есть, посмотри какая ты становишься уродливая!»

Второй источник называется «условной выгодой». Это очень серьезная причина, потому что часто болезнь несет условную выгоду для пациента. Например, избавление от мигрени может «открыть глаза» на многие проблемы, которые мешает «видеть» головная боль, и тогда пациент окажется перед необходимостью их решения.

Третий источник – эффект внушения другим человеком. Часто, это слова, которые он слышал в детстве от отца или матери: «Дурочка, жадина, растяпа, неряха, тупица, у тебя все из рук валится... и т.д.» Известно, что если ребенку это часто повторять, то дети начинают демонстрировать поведение, соответствующее внушенному, которое автоматически переходит во взрослую жизнь.

Четвертый источник – это «элементы органической речи». Например, слова «У меня болит за него сердце», «Я от этого с ума схожу» могут превратиться в реальные симптомы.

Пятый источник – попытка быть похожим на кого-то, какой-то идеал. Но, постоянно имитируя другого, человек отстраняется от своего тела. Живя как бы в «чужой шкуре», он начинает страдать от этого.

Шестой источник – самонаказание. Если человек совершает неблаговидный со своей точки зрения поступок, он иногда бессознательно подвергает себя наказанию. Например, ребенку внушали, что нужно уважать своих родителей и поступать так, как они считают нужным. Если же он решает поступить по-своему, то совершает «неблаговидный» поступок с точки зрения его воспитателей, и тогда появляется чувство вины, а вина ищет наказания. Это то, что произошло с Марией Калласс.

Седьмой источник – эмоциональная реакция на реальные травмирующие события. Это может быть потеря близкого человека, перемена места жительства, потеря работы и т.д.

Восьмой источник – наиболее глубокая причина – болезненный травматический опыт прошлого, чаще это эмоциональные травмы периода детства, последствия которых ярко проявляются во взрослой жизни.

КОГДА НАЧИНАЕТСЯ БОЛЕЗНЬ?

Болезнь начинается в тот момент, когда человек достигает своего физического и эмоционального предела. Эти пределы индивидуальны для каждого человека. Время достижения этих пределов зависит от того, какой у человека запас энергии, или сколько раз он пережил одну и ту же внутреннюю боль.

ЗНАЧЕНИЕ ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ИЛИ НАСЛЕДСТВЕННОЙ БОЛЕЗНИ

Наследственная болезнь говорит о том, что ребенок выбрал образ мыслей и жизнь того родителя, который является носителем этой болезни. То есть, любя его, он бессознательно с ним идентифицировался , будто он стал этим самым родителем без права быть собой, иметь свои интересы, желания, взгляды.

Психосоматические симптомы младенца, как нарушение отношений с мамой

Симптоматика, изложенная ниже, связана с самыми ранними отношениями матери и ребенка и свидетельствует о формировании у ребенка ранней нарциссической недостаточности. Что такое нарциссизм и какое поведение матери приводит к его дефициту, написано втатье Недолюбленный ребенок

1. Гиперопекающая (тревожная мать)

Это мать, не дающая ребенку ни времени, ни пространства для формирования собственного желания у ребенка( он не успевает ее захотеть), соответственно, для образования собственного Я. Она «насилует» ребенка своей заботой и вниманием, своей грудью. Это мать, неудовлетворенная своими отношениями с мужем. Семья «мертва», а отношения держатся лишь на ребенке, то есть, муж нужен только для того, чтобы обеспечивать заботу о ребенке. Главная причина таких отношений в том, что такая мать не отделилась или не рассталась в своей душе со своей матерью и ее младенческая привязанность к собственной матери, как клише переносится на ее взаимоотношения со своим ребенком. В психоанализе это называют – непроделанной «работой горя».

Чем дольше в такой семье ребенок будет оставаться маленьким и нуждающимся в матери (то есть в «слитном с ней состоянии»), тем дольше сохраняется такая семья. Желания мужчины в этой семье не удовлетворяются (сексуальные отношения или нарушены, или их совсем нет). Любые влечения ребенка также будут отвергаться, поскольку мать все время «сует» ребенку себя и собственные неудовлетворенные влечения. Такая мать думает не о том какое счастье этот ребенок, а о том как она несчастна из-за того, что боится потерять этого ребенка. Мать олицетворяет для ребенка запрет на любые его влечения. А ее главное бессознательное желание – вернуть его в эмбриональное состояние. Ребенок находится в постоянном перевозбуждении, поскольку мать его беспрерывно возбуждает и «инъецирует» своей собственной тревогой и страхом.

У ребенка не имеется никаких иных возможностей сообщить о том ужасном перевозбуждении, которое он испытывает, кроме психосоматического симптома:

- Колики и спазмы в желудке.

Это то возбуждение, с которым ребенок не может справиться. Но появление этих симптомов еще больше подхлестывает тревогу матери (клизмы начинают ставить и т.п.), что ведет к еще более сильному перевозбуждению ребенка.

- Упорная бессонница.

Ребенок может всю ночь орать и просится на руки, а может молча лежать с открытыми глазами. Это значит, что у ребенка нет пока в его психике, в памяти образа удовлетворяющей его матери, с которым он мог бы остаться, закрыв глаза, то есть отпустив реальную мать. Для него сон – означает исчезновение матери и как следствие, его собственную дезинтеграцию. За этим страхом собственного исчезновения стоит материнский страх: «Я усну, а он в это время умрет!». Симптомы бессонницы обычно мало беспокоят матерей, но это очень важный симптом, который в перспективе приводит к формированию

психотической структуры личности.

- Приступы удушья, учащенного дыхания, которое может переходить в круп.

За этим симптомом также стоит бессознательное желание матери вернуть ребенка во внутриутробное состояние, когда он еще не дышал отдельно от нее, и ее страх, что он умрет, если будет дышать отдельно. Сам симптом говорит об удушающих отношениях, когда воздух может принадлежать только кому-то одному: «Дышать (жить) нельзя, иначе мама умрет!»

2. Отсутствующая мать, парадоксальная мать (удовлетворяющая невпопад)

О характере отношений таких матерей с ребенком я уже писал в статье «Недолюбленный ребенок». Главное, что отличает эти отношения от вышеописаных, в которых матери слишком много – то что ее слишком мало, а потому представления о ней лишаются смысла или она становится бессмысленной из-за парадоксальных реакций на просьбы ребенка. Иначе говоря, процесс формирования у ребенка внутренних представлений о заботящейся матери здесь тоже сталкивается с серьезными трудностями, выражающимися в следующей симптоматике:

- Психотоксические расстройства: анорексия, отказы от груди, от еды.

Происходит это оттого, что ребенок отказывается разрушать бессознательные фантазии матери, внедряемые в его психику. Например, фантазия о том, что у нее плохое молоко, которое может отравить ребенка, или фантазия о том, что он может высосать из нее все соки. Если все же ребенок ест молоко вместе с сопровождающими его фантазиями, то у него возникает рвота (врачи это часто объясняют стафилококком). За этими фантазиями стоит бессознательная агрессия матери матери, которые ребенок не может принять и переварить.Обычно и сама мать находится в среде, где ее тоже не принимают

и отвергают, но у нее при этом пропадает молоко, то есть агрессия направляется на ребенка.

- Кожные нарушения (нейродермиты, псориазы, аллергические реакции)

Кожа ребенка – это граница между ним и его матерью и, в то же время, это граница между внутренним и внешним. В раннем детстве ощущение ребенком своей кожи, как поверхности отделяющей его от кожи матери и от внешнего мира складывается постепенно, и надежность этого ощущения и самой кожи связана с материнскими прикосновениями и уходом за ребенком. Мать может слишком перевозбуждать (это слишком горячо) и теребить ребенка, либо,напротив, ее нежных прикосновений, как и ее самой может быть крайне мало (слишком холодно). Кожные нарушения, поэтому, могут иметь абсолютно

противоположное символическое значение: защитная корка от перевозбуждающей и внедряющейся матери, или, напротив, кожные нарушения означают нужду в нежных прикосновениях и тепле материнского тела, поскольку ребенок чувствует себя без матери, как без кожи.

Нарцисс и Эдип: стыд бытия и вина за удовольствие

Для людей, не отягощенных психологическими знаниями (а иногда и для психологов) нет больших отличий в тех смыслах, которые они вкладывают в понятия стыда или вины. И то и другое переживание неприятно и мучительно.

Однако, с точки зрения психоаналитического подхода, разница между ними весьма существенна, а интенсивность переживания стыда, либо вины позволяет делать прогнозы по поводу структурной организации личности и выбора стратегии психотерапии. Психоаналитическая диагностика выделяет две устойчивых структуры личности (психотическая и невротическая), которые в случае декомпенсации проявляют себя соответственно невротическими или психотическими симптомами. Между этими структурами существует широкое «пограничное» поле, которое пока не кристализовалось в какую-либо из структур, и проявляет себя в случае стресса симптоматикой как невротического, так и психотического характера.

И что же отличает эти два переживания?

Вина – это более зрелое, эдипово переживание. Оно возникает только «на троих» в эдиповом возрасте. Ребенок, хочет получать удовольствие с одним из родителей, ненавидя и устраняя другого, как соперника. Вина связана со страхом наказания (кастрации) за то, что возжелал (ла) то, чего нельзя, а за это грозит кастрация. Идея вины связана с идеей ошибки, проступка, доставляющего греховное (грех в переводе с греческого – ошибка) удовольствие. Эдип, выколол себе глаза, за то, что они не узнали отца, а затем вызвали греховную страсть к матери.

Невротик-мазохист маскирует под своим мазохизмом ненаказанную провинность (запретное желание), результат нарушения, из-за которого он чувствует себя виноватым, и в тоже время он испытывает тайное удовольствие от своих страданий (и это важнее). «Как только появляется удар, который можно получить, - говорит З.Фрейд – он тут-же подставляет щеку». Но главное здесь то, что вина связывает его с объектом, поскольку он любит своих мучителей. Он активно ищет ситуации, в которых будет пассивно подвергаться мучениям со стороны партнера («Бьет – значит любит!» означает еще и «Люблю, когда меня бьют!», но это его тайна)

Совсем другая картина возникает, если говорить о стыде. Стыд – прегенитальное чувство, нарциссическое, более жестокое, предполагающее уничтожение себя и объекта. Стыд – это переживание униженности и несоответствия. Нарциссу важно быть взрослым с точки зрения малого ребенка, а взрослый (в его представлениях) без проблем господствует над своими влечениями: либо удовлетворяет их, либо отказывается, т.е. спокойно справляется с ними в отличие от ребенка.

У Нарцисса нет никакой вины в прошлом как у мазохиста. Он чувствует больше не вину, а стыд, за то, что он, или она все еще не дотянулся до своего Я-идеала, который построен на бессознательных идеализированных представлениях о родителях (имаго родителей), он все еще не то, чем претендует быть, а претендует он на большее, чем является. Его Я-идеал - это тот, кто имеет все и ему ничего не нужно (нет никаких мучительных желаний). Единственная провинность Нарцисса заключается в том, что он «застыл» в своем детском всемогуществе и все время чувствует себя в долгу перед самим собой, перед своим Идеалом Я. О причинах этого застывания можно прочесть в статье Недолюбленный ребенок.

Неудачи у Нарцисса вызывают стыд (не все может, оказывается), что подхлестывает его гордыню и тщеславие и требует дальнейших самолишений. Французский психоаналитик А.Грин выделил наиболее смертоносную форму нарциссизма – моральный нарциссизм. Он пишет: « Жизненный девиз морального нарцисса – если есть возможность отказаться от к-либо удовлетворения или удовольствия, он тут же предлагает себя добровольцем. Главное – быть чистым (в сексуальном смысле), а чистота требует одиночества, отречения от удовольствий и неудовольствий ( в любом неудовольствии есть часть удовольствия)». В работе с моральными нарциссами звучат темы воспарения, затворничества, монашества, ангелизма, обета воздержания без поиска боли, бедности и любви. Им важно не к другому приблизиться, а к богу, божественному состоянию. Боги не испытывают жажды и голода. Речь идет о глубоком аскетизме (часто в подростковом возрасте возникает). Главное отчего требуется отречься – от тела, которое постоянно беспокоит его своими «постыдными» ( грязными) требованиями. Но поскольку тело невозможно «запретить», то он постоянно оказывается «посрамленным», «на коленях», ему все время стыдно, оттого что он есть - лишь то, что он есть. Стыд вызывает любой намек на «нехватку», любой контакт с «кастрированным» существом – женщиной (это касается обоих полов), поскольку «кастрированное» существо несет на себе непоправимую порчу и любой контакт с ним может испортить. Для мужчин это значит запачкаться, согрешить, пасть («Не удержался, замарал свою репутацию!»). Для женщины – это контакт с женским в самой себе, со своей сексуальностью, то есть, со своими желаниями ( «Пусть у меня нет пениса, но нет и того, что нуждается в заполнении!»). Алкоголь и наркотики позволяют отказаться от людей, но тоже вызывают стыд. Хотя вещество, в отличие от человека можно контролировать. Моральный нарцисс занимается постоянным обеднением объектных отношений и доведением своего Я до «трупного» минимума ( пример – Л. Н.Толстой в конце жизни). Важен отказ от всякого объектного удовлетворения, особенно сексуального, Может быть объект – далекий, отсутствующий или виртуальный. Если встретится с ним , то обязательно постигнет разочарование. В чем же их удовлетворение? Быть самым лучшим в отречении – это основа человеческой гордыни. Отречься от всего и всех. «Мораль превращается в аутоэротическое удовлетворение, где наслаждение уничтожает само себя с наслаждением» - пишет А.Грин.

Подводя итог, можно сказать, что Эдип находится на уровне отношения, связанного с понятием «иметь» то, что добыто несправедливо («Чтоб у нас все было и нам за это ничего не было!», «Заплати налоги и спи спокойно!»), тогда как Нарцисс находится на уровне отношения, связанного с понятием «быть», существовать.

Родился ребёнок. Третий лишний?

РОДИЛСЯ РЕБЕНОК, ТРЕТИЙ ЛИШНИЙ?

Напротив меня сидит симпатичная молодая женщина и плачет:

«Мы так любили друг друга, так ждали нашего малыша! А сейчас все по-другому,все изменилось, и я не понимаю – почему? Я целый день убираюсь, готовлю, гуляю с ребенком, разговариваю с другими мамашками на улице про памперсы… Муж приходит с работы усталый, хочет только поесть, посидеть в Интернете и спать. Недавно он сказал мне: «Ты стала как мегера, всем недовольная, раздражительная. Ты говоришь, что сильно устаешь, но ты же целыми днями сидишь дома!». У меня сейчас есть ребенок, квартира, машина, муж хорошо зарабатывает… но ощущение, что меня нет!»

Когда в семье появляется ребенок, в жизни молодых супругов происходят кардинальные изменения, в том числе перераспределение ролей, свобод и денег. И если раньше они уделяли время только друг другу, то сейчас все внимание переключается на малыша. Новые заботы, усталость, невозможность побыть вдвоем могут внести разлад даже в самые крепкие отношения.

Когда женщина становится мамой, на ее плечи ложится огромная ответственность. Она тревожится за своего малыша, переживает о его здоровье, беспокоится о его будущем... Чаще всего женщины жалуются, что мужья ничего не делают по хозяйству. Им кажется, что если муж наденет передник и возьмет в руки швабру, проблема решится. Но это не так. На самом деле им нужна эмоциональная поддержка. В этот период на них сваливается масса хлопот и тревог. Порой кажется, что мир рассыплется на кусочки, если она забудет купить хлеб или не успеет вымыть пол на кухне. Но женщине необходимо чувствовать, что в этом хаосе она не одна, что муж может придти на помощь, если она позовет. Задача мужчины в том, чтобы транслировать эту уверенность – иногда помочь, иногда пожалеть, иногда напомнить, что тарелки и ползунки могут подождать. Потребность в близости родного человека – это базовая человеческая потребность, и поэтому люди вступают в брак.

Но мужчинам тоже есть на что обижаться. Молодой папа рассказывает мне:

««Я часто думаю про себя: куда делась женщина, в которую я влюбился? Мы раньше часто смеялись вместе, часами разговаривали друг с другом, она готовила мне ужин, гладила рубашки. Сейчас жена думает только о дочке. Такое ощущение, что я для нее просто не существую.»»

Приступы гнева – это крик о помощи, но мужчины редко слышат его так, потому что женщины кричат с обвинениями. На бурные сцены мужчины реагируют двумя способами. Одни в целях самозащиты начинают обвинять в ответ. Упреки ранят в самые больные места, потому что муж и жена знают друг друга хорошо. Другие замыкаются в себе, а иногда и вовсе перестают общаться с женой. Но, ни скандалы, ни замалчивание проблемы не помогают выйти из тупика.

Если у супругов нет времени и сил обсуждать возникшие трудности, гнев и обиды будут накапливаться. Рано или поздно недовольство обязательно выплеснется наружу. Вместо того, чтобы занимать выжидательную позицию или строить догадки, можно спросить прямо: «Что ты имел в виду? Объясни!». И тогда может оказаться, что причин обижаться не было.

Если вы ссоритесь при детях, лучше мириться тоже при детях, они должны знать, что связи между людьми могут рваться и восстанавливаться. Если сдержаться не удалось и вы сорвались на ребенка, можно малышу потом сказать: «Я была не права, ты не виноват». Когда партнеры готовы признавать свою неправоту, отношения сохраняются.

Многие женщины говорят: «Мой муж ничего не делает», «он все делает не так», он всегда обо всем забывает». Это ярлыки, которые искажают правду. Не бывает так, чтобы мужчина ничего не делал или все делал неправильно. Если смотреть на человека через негативные очки, ему становится трудно нам угодить. Задумайтесь, как мог любимый мужчина так быстро превратиться в чужого и неприятного человека, а потом вспомните вместе, как до рождения ребенка вам удавалось находить общий язык.

Проанализируйте, в каких ситуациях вы заводитесь сильнее всего. Если муж категорически не хочет гладить белье, и вы об этом прекрасно знаете, почему вы разозлились на него, когда он в сотый раз отказался взяться за утюг? Может быть, в этот день вы поругались с мамой или в компьютер попал вирус? Если вы поймете, что дело не в супруге, лучше перед ним извиниться или сказать, что вы погорячились.

Попробуйте определить, какие поступки мужа вас огорчают, и задумайтесь, нет ли в этом вашей вины. Если все важные решения в доме принимаете вы, стоит ли ждать, что муж сам вызовется выбирать садик для вашего подрастающего сына или будет заставлять строителей переделывать некачественную работу.

Если вам нужна помощь по дому, составьте список необходимых рутинных обязанностей и обсудите его с мужем. Спросите его, какую работу по дому он мог бы взять на себя, может быть что-то вы с ним могли бы выполнять по очереди или совместно. Например, в субботний вечер один готовит, а другой моет посуду.

Не забывайте хвалить друг друга! Жене так важно услышать, что она по прежнему неотразима, а ее паста с морепродуктами намного вкуснее, чем в любимом итальянском ресторане. Муж будет просто счастлив узнать, что он укладывает ребенка спать лучше, чем вы, что тюльпаны, которые он принес – это самые любимые ваши цветы и что он очень заботливый муж и отец.

Умейте правильно критиковать. Критика неприятна любому человеку любого возраста. Попробуйте говорить только о своих чувствах, не обвиняя, не повышая голос. Например, вы договорились о том, что в ближайшую субботу едете вместе покупать новый комбинезон вашему ребенку, но накануне муж говорит вам, что поездку придется отложить, потому что его попросили на работе заменить заболевшего сотрудника. Скажите ему, что вы очень расстроились и спросите его, когда он сможет поехать вместе с вами за этой покупкой. Юлия Борисовна Гиппенрейтер, известный советский психолог, советует в конфликтных ситуациях использовать «я–послание» вместо «ты–послание». Например, муж пришел с работы, вы разговариваете с подругой по телефону и не можете прекратить в этот момент важный для вас oбеих разговор. Муж говорит: «Ты висишь по три часа на телефоне, как всегда, твои подруги для тебя важнее, чем я». Это – «ты–послание». Но можно сказать и так: «Я так торопился домой, так соскучился, давай посидим вместе!». Это – «я–послание». И тогда ссоры не будет.

Семейная жизнь – это большая совместная работа, в которой будут не только радости и удовольствия, но и трудности, огорчения. Муж с работы может приносить не только деньги, но и раздражение; жена чаще будет ходить не в стильном прикиде, а в домашнем халате и без макияжа; детишки – не только умилять вас своей беззубой улыбкой и пухлыми щечками, но и капризничать, шалить и разбивать любимые чашки. Но не менее важно в совместной жизни иметь свое личное пространство и уважать личное пространство другого. Это может быть бассейн, йога, встречи с друзьями и подругами, любые увлечения и хобби. И тогда брак не будет ощущаться клеткой.

Супруги и родители – это разные роли. Родители – это папа и мама, а супруги – это мужчина и женщина, которые любят и желают друг друга. Не позволяйте родительской любви вытеснить супружескую. Эти два чувства могут прекрасно уживаться вместе, нисколько не мешая, даже дополняя друг друга. Попробуйте организовать жизнь так, чтобы у вас находилось время побыть вдвоем. Попросите бабушку посидеть с малышом и сходите в любимое кафе, просто погуляйте или устройте романтическое свидание в спальне при свечах. Супружескую кровать можно использовать не только как манеж для ребенка, но и как место для сексуальных удовольствий.

Вас теперь трое, но семья – одна! И дорога, по которой вы идете – одна. Одна на троих.

Депрессия. Предрассудки и причины

В этой статье я не касаюсь больших психотических депрессий, встречающихся в рамках маниакально-депрессивного психоза, в отношении которых не исключается действие наследственных биогенетических факторов.

Но, помимо маниакально-депрессивного психоза, с его всегда наблюдаемыми симптомами заторможенности (движений, мыслей, речи), существует симптоматика, которую можно назвать и для менее тяжелых видов депрессий «родовой»: на первый план часто выходит чувство собственной малоценности, выражающееся идеями недостойности, стыда, вины за настоящие или прошлые, часто воображаемые «проступки» или «ошибки». Эти самообвинения свидетельствуют о глубоких изменениях процессов мышления и могут доходить до уровня бреда (при психотических депрессиях) и приводить к суицидам. Но что означает это самоуничижение, эта утрата самоуважения , определяющая само явление депрессии? Откуда эта ненависть направленная на самого себя?

На сегодняшний день более или менее адекватные попытки понимания причин депрессии предпринимал лишь психоанализ. Однако, как среди обывателей, так и среди специалистов существует ряд стойко укоренившихся предрассудков и иллюзий в отношении депрессии:

1. Психиатрия и нейронауки (науки о мозге – нейрофизиология, нейробиология, нейрогенетика) не имеют удовлетворительных объяснений причин возникновения депрессий.

Это касается и других психических заболеваний - если полистать МКБ-10, то обнаруживается, что этиология почти всех психических заболеваний либо «неизвестна», либо «многофакторна» (смысл тот-же). С точки зрения нейронаук вся психическая деятельность, а значит и любая патология в этой области, сводится к четкой «научной» игре синапсов и нейротрансмиттеров. Лекарственная терапия, которую эти науки развивают, направлена лишь на то, чтобы снять симптомы заболевания. «Успех» такой терапии, как и долговременность результата ничтожны. В сущности, лекарственная терапия стала заменой «мер стеснения», применяемых к больным до ее открытия, и потому метко прозвана «химической смирительной рубашкой».

2. «Реактивность» депрессии.

Многие специалисты (что уж тут говорить об обывательских представлениях) всерьез полагают, что у депрессии есть непосредственные и явные причины -эмоциональные, социальные, экономические , а потому придуманы и названия различным видам депрессий (сезонная, послеродовая и т.п.), предлагаются довольно смешные и бессмысленные способы справиться с депрессией. На самом деле, если такие депрессии и бывают, то крайне редко.

Психоаналитики тоже считают, что любая депрессия является в своем основании «реактивной», но смысл, который они вкладывают в это понятие совсем иной. Из психоаналитической практики известно, что депрессивность и депрессия не просто случается (как реакция на какие то события), но развиваются на уже подготовленной и благоприятствующей почве. К депрессии нужно иметь предрасположенность или определенную личностную организацию

3. Скорбь (горевание ) часто превращают в « депрессию».

На самом деле это разные процессы, более того, в депрессии оказываются люди, которые не в состоянии пережить скорбь. Почему так? Пережить скорбь или отгоревать – это значит проститься со всеми желаниями и надеждами, которые связывают нас с утраченным (при утрате кого-то из значимых близких основной этап горевания обычно занимает 40 дней, если затягивается этот процесс, то говорят о депрессии). Можно сказать, что за это время человек забирает назад свою любовь от ушедшего и, затем, отгоревав, может «вкладывать» (инвестировать) свою любовь в отношения с другими людьми.

Человеку с депрессивной предрасположенностью это сделать сложно, поскольку он не может расстаться со своей первой любовью или первичным объектом – матерью. К тому же, он об этом еще и не знает, поскольку сами желания, приковывающие его к матери вытеснены в бессознательное (такая непонятная тоска и печаль с детства…). Взрослеть ( это значит отделиться от матери, то есть разлюбить и отпустить ее, пережить горе по несбыточным желаниям к ней) в этом случае тоже затруднительно. Но, если не расстался с прежней любовью, то с любой новой любовью отношения незаладятся. Влюбляться может и получится, а вот устанавливать глубокие и длительные отношения – будет невозможно.

В этом же причина треугольных отношений (здесь сами треугольные отношения часто нужны, чтобы избежать депрессии), об этом же снято немало замечательных фильмов (мамины сыновья-холостяки в фильмах «Берегись автомобиля», «Ирония судьбы», «Доживем до понедельника» или отношения дочери с мамой в фильме Михаэля Ханеке «Пианистка»).

4. Иметь или быть.

«У него ведь есть все, чтобы быть счастливым! Что же его печалит?» - часто поражаются специалисты тому, что «счастье иметь» что либо (отношения, власть, богатства, привлекательную внешность и т.д.) не является эффективным средством от депрессии. Для депрессивного человека важнее другое, более основополагающее ощущение - право и счастье быть, иметь свое «Я», свою Самость. Он страдает от ощущения «нехватки бытия».

5. Реальное несчастье улучшает самочувствие депрессивного человека.

Это не предрассудок, а широко известное, но непонятное наблюдение. Реально обрушившиеся на человека трудности, и болезненные утраты приводят к его загадочному «выздоровлению». Эту странную загадку психоанализ объясняет очень просто: бессознательная мазохистическая потребность в наказании у депрессивных пациентов естественным образом удовлетворяется реальным несчастьем. Понятно, что это несчастье бессознательно пациент сам может и провоцировать, чтобы справиться с мучительным ощущением «без вины виноватого», ведь наказанный уже может не бояться наказания (хотя бы какое то время).

Депрессия

Термин депрессия может относиться к эмоции или к диагнозу. По отношению к эмоции термин означает подавленное настроение, уныние. Когда говорится о диагнозе, то имеется в виду синдром, в котором депрессия является одним из симптомов. В психиатрии диагноз депрессия используется для обозначения состояния, при котором пациент страдает от плохого настроения, заторможенности мыслей и действий и бредовыми самообвинениями. Это одно из аффективных расстройств, названное так потому, что нарушается настроение. В психиатрии различаются эндогенная и экзогенная депрессия. Эндогенная депрессия является результатом некоторого (неспецифического) конституционального нарушения, а экзогенная депрессия является чрезмерным ответом на какое-то стрессовое событие (утрата чувства безопасности, разлука, смерть близкого, изоляция, возрастание ответственности).

При депрессии страдают практически все сферы — эмоциональная, интеллектуальная, волевая и мотивационная, что проявляется как субъективно в жалобах пациента, так и объективно — в изменении поведения. Стойкое снижение настроения при депрессии сочетается с утратой интереса к тому, что прежде воспринималось им как привлекательное, приносящее удовлетворение или радость — различные формы досуга, общение, чтение книг, хобби, профессиональная деятельность, половая жизнь и т.д. Пропадает не только чувство удовлетворения в результате такой деятельности, но и нет мотивации и желания к деятельности, а интерес к деятельности сменяется равнодушием и раздражением. При всех типах депрессии страдают и первичные биологические мотивации — нарушается сон, аппетит, сексуальные функции. Степень этих расстройств зависит от тяжести депрессивного состояния.

Депрессивный синдром проявляется в различных функциональных сферах.

1. Психические симптомы: подавленность, неспособность к принятию решений, замедление мышления, апатия или внутреннее беспокойство, страх, тоскливые мысли, потеря чувств, внутренняя пустота.

2. Психомоторные симптомы: скованность, снижение выразительности эмоций или наоборот внешнее беспокойство, неусидчивость, компульсивная малопродуктивная деятельность.

3. Психосоматические симптомы: нарушения витальных чувств (физическая слабость, отсутствие бодрости).

4. Вегетативные нарушения в узком смысле: головокружения, нарушения сердечного ритма, сухость во рту, запоры, нарушения дыхания.

5. Вегетативные нарушения в широком смысле: нарушения сна, ощущения боли, сжатия, холода, снижение аппетита и веса, нарушения менструального цикла, импотенция.

Соматические жалобы и функциональные симптомы как сопровождающие проявления или эквиваленты депрессивных расстройств могут так сильно выступать на первый план, что они господствуют во всей клинической картине. Соответственно эмоциональное нарушение может отходить на задний план и оставаться незамеченным. Тогда можно говорить уже о психосоматическом заболевании.

Применяемые методы при психосоматическом заболевании можно разбить на две группы: глубинно-психологические методы (психоанализ и психоаналитическая психотерапия, гештальт-терапия, психодрама идр.) и методы, ориентированные на симптом и модификацию поведения (когнитивно-поведенческая терапия, гипнотерапия). На практике они могут комбинироваться.

Глубинно-психологические методы ставят своей целью раскрытие психологического конфликта, который стоит за психосоматическими симптомами, перестройку личности в целом и ее отношений с окружающим миром. Устранение симптомов не является первичной целью глубинно-психологических методов терапии — симптомы ослабевают и исчезают по мере того, как достигаются названые выше цели. Необходимым условием применения глубинно-психологического подхода являются способность пациента к саморефлексии и наличие достаточного времени для проведения курса психотерапии.

ПСИХОСОМАТИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ КАК ФОРМЫ ПРОЯВЛЕНИЯ ДЕПРЕССИИ

Фрейд совместно с Брейром доказал, что «подавленная эмоция и «психическая травма» могут проявляться путем «конверсий» соматическим симптомом.

Эмоциональная реакция, выражающаяся в форме тоски и постоянной тревоги, нейро-вегетативно-эндокринных изменений и характерном ощущении страха, является связующим звеном между психологической и соматической сферами. Полное развитие чувства страха предотвращено защитными физиологическими механизмами, но обычно они лишь уменьшают, а не устраняют полностью эти физиологические явления и их патогенное действие. Этот процесс можно рассматривать как торможение, то есть состояние, когда психомоторные и словесные выражения тревоги или враждебных чувств блокируются таким образом, что стимулы, поступающие из ЦНС, отводятся к соматическим структурам через вегетативную систему и, таким образом, приводят к патологическим изменениям в различных системах органов.

При наличии эмоционального переживания, которое не блокируется психологической защитой, а, соматизируясь, поражает соответствую ему систему органов, функциональный этап поражения перерастает в деструктивно-морфологические изменения в соматической системе, происходит генерализация психосоматического заболевания. Таким образом, психический фактор выступает как повреждающий.

Центром тяжести психосоматического страдания оказывается всегда орган, наиболее уязвимый и важный для жизнедеятельности организма в представлении индивида. «Выбор органа» свидетельствует о преимущественной направленности защитно-приспособительных механизмов, вызывающий повреждающий эффект по мере нарастания дезинтеграции в стрессовых ситуациях.

Болезни органов дыхания (бронхиальная астма, синдром гипервентиляции)

Эмоциональное состояние человека определяют как видимые показатели дыхания (его частоту и глубину), так и физиологические функции легких (насыщение крови кислородом и поддержание кислотно-щелочного равновесия).

Простое возбуждение приводит к учащению дыхания. Уравновешенное, приятное состояние приводит к спокойному и гармоничному ритму вдоха и выдоха. В состоянии ужаса и внезапного потрясения может наступить кратковременная остановка дыхания. Таким образом, дыхание — это не только физиологическая функция, которая осуществляется и регулируется потребностями человека. Дыхание является фундаментальным свойством состояния собственного Я, это способ обмена и установления равновесия между индивидуумом и средой. При отделении новорожденного от материнского организма он должен прежде всего дышать. Первый крик — это первое проявление самостоятельной жизни. Приравнивание дыхания к автономному существованию неразрывным образом запечатлевается в организме.

Дыхание является также средством самовыражения, оно отражает эмоциональные процессы.

Сердечно-сосудистые заболевания (эссенциальная гипертония, ишемическая болезнь сердца, кардиофобический невроз, нарушения сердечного ритма)

Сердце и сосуды участвуют во всех формах жизнедеятельности, хотя в норме человек этого не осознает, т.к. деятельность сердца и сосудов исключена из непосредственного человеческого восприятия. И только при определенных пограничных состояниях и нарушениях сердце воспринимается осознанно. Психическая сфера также определяет функции сердца и сосудов, как и соматическая. Связь деятельности сердца с эмоциями отражена во множестве поговорок. Несмотря на то, что изменения работы сердца проявляются и при положительных, и при отрицательных чувствах, патологические нарушения в сердечно-сосудистой системе связаны со страхом, гневом, яростью, тоской и другими отрицательными эмоциями, которые приводят к тому, что, например, при страхе одиночества, при страхе нападения возникает ощущение, будто сердце начинает стучать в горле и в области головы. Происходящий при этом выброс адреналина вызывает сужение сосудов, учащение пульса и усиление миокарда, что, в свою очередь, приводит к состоянию беспокойства и страха.

Сердце обычно связывают с любовью. Возникает вопрос: почему разрыв отношений, потеря близкого человека нередко приводят к сердечным заболеваниям. Иногда сердце превращается в символ близкого человека и на него переносятся все те чувства, которые по каким-то причинам не могут быть выражены открыто. Человек боится показать другим свое недовольство. Женщина не решается возражать любимому человеку и для того, чтобы уменьшить тоску и избежать депрессии, тиранит собственное сердце, вымещая на нем свое раздражение.

Желудочно-кишечные заболевания (язвы желудка и двенадцатиперстной кишки, запоры, эмоциональная диарея, язвенный колит)

Поглощение и выделение — основные функции желудочно-кишечного тракта. Но они в своих проявлениях находятся в определенных отношениях с окружающим человека миром, с другими людьми и с внешним жизненным пространством. Поэтому такие действия как принятие пищи, жевание, глотание, переваривание и выделение остатков прочно входят в более тонкие уровни взаимодействия человека с окружающими. Это находит отражение в повседневной речи — «тебе не по зубам», «его трудно раскусить», «аж слюнки потекли».

Новорожденный ребенок в функционально-психологическом отношении являет собой сплошной рот. Это главный инструмент взаимодействия новорожденного с окружающим. Кормление и чувство сытости в дальнейшем, с развитием ребенка и становлением уже зрелой личности, служат не только для достижения насыщения, но и опосредуют собой заботу, чувство безопасности, переживание того, что тебя любят. Прием пищи и процесс насыщения на всю жизнь остаются замещающей возможностью удовлетворения, к которой можно всегда прибегнуть при любом разочаровании.

Эта внутренняя связь между психическим состоянием человека и процессом поглощения–выделения приводит к тому, что эмоциональное состояние человека при принятии пищи оказывает влияние на дальнейший процесс ее переваривания.

Такие переживания, как агрессия, опасение, страх, депрессия, тормозят функции желудка и кишечника, нарушают моторику и как следствие приводят сначала к функциональным, а затем к органическим изменениям структуры желудочно-кишечного тракта.

Как выйти из любовного треугольника?

Здесь собраны вопросы, интересующие людей, которых затрагивает эта тема. На самом деле, хотя не все это помнят и понимают, тема касается всех людей без исключения, поскольку каждый из нас уже был в самых первых любовных треугольных отношениях и с большими или меньшими потерями прошел их, но далеко не всем так повезло. Сами вопросы по теме ведут в глубину, к тем основам, которые дают право и возможность для ощущения и осознания самого себя как отдельного человека. Буду рад вопросам и комментариям и не обязательно по самой заявленной теме, но и по тем составляющим из которых треугольник складывается.
Конечно, чаще возникают треугольные отношения жена –муж- любовница, чем муж-жена-любовник, еще реже оба партнера имеют любовников (любовный квадрат) или еще более экзотические варианта, связанные со скрываемой гомосексуальностью одного из партнеров или их обоих.

В целом такие отношения для мужчины гораздо более удобны, чем для мужчины.

Эта описка не случайна. Может быть: для мальчика более удобны, чем для мужчины. Поскольку этот мужчина ведет себя как мальчик, тайком от мамы (жены) встречающийся с девочкой.

А если говорить о любовнице, то здесь отношения между девочкой и женатым мужчиной (папой). На мой взгляд прогнозы таких отношений зависят от того насколько человек (не важно кто из этого треугольника) может выходить из отношений. Если он/она не расстались в душе со своими мамой/папой, не отделились от них, то и с другими он проигрывает все те же отношения незавершенные и подыскивает (неосознанно) для этого подходящих партнеров. Если человек достаточно взрослый, то он не будет бояться входить в отношения, выходить из них и находить более удовлетворяющие его отношения, он не будет бояться рисковать и ошибаться. Главное для любого человека при этом - это способность быть одному и выносить свое одиночество, а ведь часто эта невыносимость становится мотивом для вступления в отношения, в тоже время - эта же невыносимость своего одиночества - мотив оставаться в неудовлетворяющих отношениях. Как бы и чем бы себя не успокаивал любой из этого трио - всем им плохо в такой ситуации, все они страдают, но все боятся расстаться друг с другом. Всегда выясняется, что у всех у них были несчастливые родительские семьи, где они, будучи детьми, были вовлечены во взрослые конфликты между отцом и матерью, что затормаживало их взросление.

Действительно, думала об этой же теме, только с другой стороны: к примеру, когда жена знает и, так сказать, "разрешает" мужчине вступать в отношения "на стороне" - позиция такой женщины очень напоминает материнскую: "Чем бы дитя не тешилось - лишь бы не плакало"

Сознательно жена спроваживает мужа на сторону или делает это бессознательно не так уж и важно, а важно другое - то что сексуальные отношения у них разлажены ( либо очень редкие,не доставляют удовольствия, либо совсем не хочется, особенно после того как ребенок появляется). Причина в том, что и у жены, и у мужа, и у любовницы , которая остается в этих отношениях на троих, заблокирована сексуальность. Это значит, что такой женщине трудно представить свою мать "любовницей" своего отца, поэтому и в своей семье она не может быть одновременно матерю детей и "любовницей" мужа. Мужчине же так же трудно представить своего отца и мать как "любовников". Иначе говоря, такое расщепление приводит к тому, что любовные отношения, доставляющие удовольствие, можно иметь только тайком. Желание нагружено большой долей вины и страхом наказания. Невозможно получать удовольствие вдвоем в законном браке, нужен третий, поскольку этот третий (сексуальный отец , которого хочет мать) плохо представлен в головах персонажей треугольника.

Думаю, что в подавляющем большинстве случаев именно так и случается. но с другой стороны знала одного мужчину, мартовского кота, который регулярно имел секс и с женой и с любовницей, их отношения продолжались в течение длительного времени, пока он не переехал в другой город. Может бывают случаи когда и с женой классный секс и с любовницей классный секс на протяжении длительного времени?

Вы правы. Конечно невозможно все объяснить лишь хорошим или плохим сексом. Все люди разные и имеют фиксации в психическом развитии на разных фазах. Фиксации эти происходят из-за невозможности разрешить конфликт, свойственный, каждой из фаз. Все люди проходят эти фазы с рождения и примерно до 5-6лет, поэтому обычно говорят, что характер человека к этому возрасту уже сложился. Что это за фазы?

Оральная - до 1-1,5 лет, анальная - от 1,5 до 3 лет и эдипова фаза - от 3 до 5-6 лет. Проблемы оральной фазы наиболее глубокие и тяжелые в случае холодной, неотзывчивой, депрессивной или отсутствующей матери и во взрослом возрасте такой человек будет очень бояться попасть в зависимые отношения, он будет страдать от одиночества с одной стороны, с другой же - близкие отношения будут вызывать большую тревогу и бессознательно он будет что-то делать, чтобы их не допустить или разрушить.

Конфликт анальной фазы - это конфликт власти ( кто кем управляет, кто кого имеет), неуемное желание управлять, владеть, иметь. Страх будут вызывать ситуации, когда человек что-то или кого-то не контролирует. Ему важно, чтобы все было "схвачено", поскольку в детстве он, вероятно, испытал много унижений и беспомощности из-за жесткого контроля взрослых над ним. Люди, фиксированные на этой фазе, весьма ревнивы (до паранояльной подозрительности) и завистливы.

О конфликте эдиповой фазы, то есть возраста, когда ребенок идентифицирует себя с определенным полом мы до этого и рассуждали. В отличие от первых двух фаз, диадных, это отношения трех участников - здесь важнейшую роль играет отец или тот, кто его заменяет для ребенка и много зависит от того как он будет себя вести с ребенком и какую роль он играет в жизни матери.

В случае с мужчиной, имеющим прекрасный секс и с женой, и с любовницей, можно предположить, если конечно верить, что это действительно так, что для него важен не столько секс, сколько контроль. Секс здесь лишь прикрытие и инструмент для овладения более глубокой тревогой: потери контроля ( над женой, любовницей) либо, отношения и с той и с другой спасают его от того, чтобы вообще иметь близкие отношения ( все подвешены, в том числе и он сам).

То есть и жена и любовница, (или только жена?) не могут представить своих матерей в виде любовниц() своего мужа (её отца) и матерей(u) одновременно?

Именно так, если ни та не другая из этих отношений не выходят.

Пример, муж прожил со своей женой 20-лет, и у него появилась любовнца, с которой отношения продолжаются 4 года (довольно длительные отношения), почему на протяжении 20 лет он мог представлять своего отца и мать "любовниками", а потом вдруг перестал их представлять? или просто на протяжении 20 лет держался?

Чтобы ответить на этот вопрос, важно знать, что происходило в их совместной жизни до появления любовницы. Конечно, просто так ничего не бывает. Вероятно, какой то баланс, который сохранялся в их жизни в течение этих лет за счет чего-то или кого-то был нарушен. Например, роль любовницы играла дочь (не буквально, конечно, но отношения с ней в семье для отца были важнее, чем с женой), а тут она взяла и изменила папе (вышла замуж), после чего папа изменяет дочери ,
а жена здесь с самого начала была в стороне, уступив место первенства дочери.

Очень интересный момент. Попробуйте пожалуйста расшифровать. В семьях всех троих, у их родителей были плохие сексуальные отношения и дети это бессознательно чувствовали, или дети настолько сильно идентифицируют мать с "матерью", а отца с "отцом", что у них в голове не укладывается, что oни при этом могут быть прекрасными любовниками?

Как известно, в семье повешенного о веревке не говорят. Как бы родители не делали вид, что все прекрасно, дети, конечно чувствуют их несчастье. Но чаще бывают вполне открытая ненависть друг к другу с выяснением отношений при детях. При этом, отмутузив друг друга, разрядившись, идут потом в постель и имеют прекрасный секс, но дети видят лишь одну сторону отношений ( это не самый худший вариант отношений). Хуже, когда в семье действуют негласные запреты и семейные тайны о которых, по-умолчанию, говорить нельзя, либо, когда родители дают парадоксальные послания детям, например: " Если бы ты родилась мальчиком, папа не ушел бы от меня!" или "Я ради тебя отказалась от личной жизни!" (То есть - "Ты мой раб и ты виновата в моем несчастье") Да и с кем еще детям идентифицироваться, как не с теми родителями, которых им судьба выписала. Важно понимать, что это не осознанный процесс, а бессознательный, а на сознательном уровне такой ребенок, став взрослым, может говорить о том, что никогда бы не хотел быть таким как мать, отец, но ведет себя также, поскольку иных моделей он не имел.

Я немного не понимаю этого момента. Если девочка очень любила (или не любила) своего папу и каким-то образом не завершила этих отношений, она их продолжает с любовником, хотя вообщем-то с папой? Не совсем понятны 2 момента. Что значит - она не завершила этих отношений (она же всегда дочь, а он всегда папа), и почему она, спит с другим мужчиной для завершения их в своей душе с папой?

Не завершила отношений – это значит, что по-прежнему остается сильное желание (неосознаваемое) отбить любимого папу у мамы. Или отомстить ему, за то что он изменял маме, бросил ее (кстати, бросают детей, а взрослые люди расстаются). Будто он не маме изменял и не с ней расстался, а с этой самой девочкой, то есть девочка идентифицирована только с той мамой, которая страдает, ревнует, но не с той, которая с папой удовольствие получала, то есть, с мамой-любовницей папы. Вы говорите – это же другой мужчина и при чем здесь папа, но это вы разумом понимаете, а предчувствие говорит всякие другие вещи: «больше всего в отношениях с любовником я боялась того, что он уйдёт из семьи. меня раздирали сомнения, а что, если у нас ничего не получится, а что, если он будет обвинять меня в том, что оставил ребёнка и жену, а что если наши отношения совершенно изменятся, а что если, окажется, что есть лучший вариант для меня, а что, если он будет скучать по своей семье, а что, а что, а что..» За такими сомнениями стоит детская вина и всемогущество ( все из-за меня). Вы разрушите их семью, он будет страдать и винить вас, вы будете мучиться с ним (как мама) и т.д..

Происходит все как в поговорке «На чужом несчастье счастья не построишь», то есть счастливой быть нельзя. Если ты счастлива, то ты виновата в несчастье другой женщины (замужней). У мамы с девочкой – одно счастье на двоих – папа!
За всеми этими предчувствиями стоит незавершенное желание – и само желание и страх, что оно осуществится ( Ведь с папой нельзя!). Сама эта ситуация треугольная – компромисс между запретным желанием и совестью. Это и удовольствие, и наказание одновременно.

Безвыходность возникает с одной сторона из-за того, что любая девочка ищет внимания отца в эдиповом возрасте и мечтает исключить мать из этих отношений, с другой стороны, она нуждается в любви и поддержке мамы и боится потерять ее расположение. Родители могут помочь ей пережить эту драму, если между ними достаточно любви и понимания. Тогда девочка может оставить папу маме и пуститься на поиски своего мужчины (ровесника). Но все осложняется, если незрелые родители втягивают ребенка во взрослые неразрешенные конфликты. Любовь и привязанность девочки отец и мать могут использовать для компенсации разочарований друг в друге. В этом случае поговорка оказывается верна и завершить драму между папой, мамой и ребенком будет сложнее.

Почему-то СТРАХ не был выделен как отдельная причина таких отношений - ибо я думаю, что страх является важнейшей причиной для любовницы, чтобы продолжать оставаться в таких отношениях (наряду с другими причинами)

Конечно, страх одиночества важнейшая причина оставаться в неудовлетворяющих отношениях. Если это единственный повод оставаться в отношениях, то тут уж не важно с кем ты вместе, поскольку главное – не оставаться наедине с самим собой, с собственными депрессивными или агрессивными мыслями и фантазиями, а может быть с пустотой… Это может быть не просто проблема отношений именно с мужчинами, а более глубокая проблема, уходящая корнями в отношения между ненадежной, фрустрирующей или тревожной матерью и младенцем. Эти отношения также могут повторяться и накладываться на отношения с любовником, но это больше не любовное отношения девочки к папе ( где больше ревности и страха наказания), а отношения мамы и ребенка, который боится ее отпустить. Здесь больше речь идет о выживании психическом – о жизни и смерти своего Я. («Я без тебя никто», «Ты ушел – меня не стало»)

Не могли бы, пожалуйста, привести примеры конфликтов между отцом и матерью, которые могли бы так повлиять на судьбу детей?

Конфликты между родителями связаны с их собственными внутриличностными проблемами ( часто, неосознаваемыми), которые они могут передавать детям абсолютно не задумываясь о последствиях для ребенка. Так невроз может передаваться из поколения в поколение.

Если коротко, то это все случаи сексуального соблазнения и использования (завуалированного или открытого) родителями своих детей. То есть, один из родителей ставит ребенка для себя на место партнера, а партнера (взрослого) на второе, либо его (партнера) совсем нет на «горизонте» («Ребенок мне заменяет все, это моя жизнь! Мне больше ничего не нужно!») или он «спрятан» и с ним тайные отношения поддерживаются. Примеры соблазнения: Папа моет свою дочь до 12 лет в ванной. Мама кладет своего 4 –летнего сына в постель между собой и папой (как гигиеническую прокладку). Папа вместо мамы берет с собой на отдых дочь подростка и ходит с ней по злачным местам. Мама с дочкой подростком ходят вдвоем на дискотеки как подружки. и т.д. и т.п.

Что при этом происходит с ребенком? Он оказывается в роли сообщника взрослого, его совращают таким образом: детская или подростковая несформировавшаяся или неокрепшая сексуальность сталкивается со взрослым инцестуозным желанием. Важно понимать, что у ребенка есть такое желание и если взрослый прямо на него отвечает, то он разрушает психику ребенка. Разрушает, поскольку одно дело мечтать и представлять себя в отношениях, но совсем другое – оказаться на месте взрослого партнера. Это травма, замораживающая сексуальность и вынуждающая к повторению этих же отношений в своей взрослой жизни с другими людьми.

Как повысить самооценку

Низкая самооценка всегда связана с агрессией по отношению к самому себе, прежде всего, по отношению к своим любовным желаниям: «Я ненавижу себя за то, что я люблю другого человека, нуждаюсь в нем (хочу получать удовольствие от отношений с ним)». Низкая самооценка – это следствие депрессии, суть которой в ненависти к себе, к живому в себе. В тяжелых случаях – это внутренний запрет и агрессия по отношению к любым возможным удовольствиям, даже и не связанным с отношениями с другими людьми (например, анорексия). Агрессия направлена на собственное тело, как источник потребностей и желаний, что часто приводит к психосоматическим заболеваниям. Эта бессознательная формула отношения к себе может звучать так: «Я ненавижу себя, свое тело, за то, что оно в ком-то, или в чем-то нуждается». На сознательном уровне это может выражаться в стеснительности, робости, страхе влюбиться, увлечься кем-либо или чем-либо и оказаться зависимым от кого-либо или чего-либо. Поскольку избавиться от своего тела можно, лишь убив себя, то, конечно, могут возникать суицидальные мысли и намерения. Альтернативой самоубийству становятся различные медленные способы самоубийства и саморазрушения – химические виды зависимости (наркотики, алкоголь и т.п.), поскольку они дают иллюзию кажущегося контроля над своим телом и независимости от других людей.

Задача повышения самооценки, таким образом, заключается в осознании негативного отношения (а это далеко не всегда ясно самому человеку) к собственному телу, к собственной сексуальности (собственным любовным желаниям). Это не тоже самое, что заботиться о своей внешности, привлекательности для других, хотя признавать в себе желание нравиться другим и привлекать их - это уже хорошо, уже чего-то хочется. Но, в этом случае, тело может быть всего лишь инструментом для удовлетворения чужих желаний. Красавица Мерилин Монро говорила, что ее тело – это вещь, с помощью которой мужчины удовлетворяют свои сексуальные фантазии. Многочисленные тренинги, направленные на обучение способам обольщения (как завлечь мужчину, как ему понравиться, как им управлять, пикап-тренинги) обучают способам манипулирования чужими желаниями, учат вызывать чувства другого человека, а собственная сексуальность при этом остается блокированной. Конечно, после каждой победы («Еще один влюбился/ еще одну удалось соблазнить»), самооценка повышается, но лишь на время, затем опять настигает депрессия, снова надо убеждаться в своей востребованности и привлекательности, а годы идут, тело стареет, и делать это все сложнее, несмотря на все ухищрения (диеты, пластика и т.п.). Человек не верит в чью-то любовь к себе, не может на нее ответить взаимностью, поскольку он не любит самого себя.

Теперь, об истоках этой ненависти – она скрыта в прошлом, в отношениях с родителями, и, прежде всего, с матерью ребенка. Это тревожная, несчастливая и неудовлетворенная в своей личной жизни мать, с отсутствующим или слабым отцом ребенка. Ребенок при этом оказывается в ситуации, когда он вынужден принимать на себя ответственность за то, что произошло между родителями,за их несчастье. Иногда ему это говорится прямо: « Мы поженились только из-за того, что я была тобой беременна!», «Папа хотел мальчика, а из-за того, что родилась ты, он ушел от меня!», «Я пожертвовала своей личной жизнью ради тебя!» и т.п. Получается, ребенок виноват в том, что взрослые не смогли получать удовольствие от отношений друг с другом, при этом отношения между ребенком и взрослым приравниваются к отношениям между взрослыми, ставится знак равенства между взрослой генитальной сексуальностью и детской потребностью в нежных отношениях со взрослым (как раз этого-то и мало в отношениях с ребенком, а больше контроля за тем, чтобы он был опрятен и чист и не интересовался тем, что взрослого смущает). Безумие матери в том, что ребенка она ставит на место мужа или любовника, и возлагает на него ответственность за свою "взрослую" неудовлетворенность. Чаще эти послания завуалированы в виде семейных тайн и скрыты двойными посылами (подробней об этом в статье о неврозе), смысл которых в запрете на все сексуальное, включая мечты и фантазии, поскольку это может вызвать зависть и ревность матери и признается грязным и недостойным («Проститутка!», «Кобель!»). Соблюдение этого запрета самим ребенком воспринимается как гарантия материнской любви, которой ему и так достаются лишь крохи. Собственное эмоциональное и сексуальное развитие ребенка оказывается заторможенным, блокированным, причем – это проявляется в виде торможения уже собственных мыслей, фантазий, желаний, которые могли бы приносить удовольствие. В крайних вариантах – это полный запрет на всю душевную жизнь. Телесные возбуждения, которые, при нормальном развитии и зрелых родителях, превращаются в осознанные желания, не воспринимаются сознанием («Я не знаю чего я хочу, но мне плохо!») и становятся источниками психосоматических заболеваний, либо прорываются в сознание во снах, в виде кошмаров, либо находят выход в неожиданных и рискованных для самого человека импульсивных действиях (агрессивных или сексуальных). Яд и обман материнских посланий в том, что они скрывают от ребенка правду о взрослых сексуальных удовольствиях матери и отца, недоступных ребенку.Она сама воспринимает эти удовольствия как нечто грязное и отвратительное из-за собственных внутренних запретов, но это уже проблема ее отношений с ее родителями, ее матерью (семейный невроз, передающийся из поколения в поколение). Это обет «чистоты», который периодически нарушается, лишь для зачатия детей, желательно без удовольствия (фригидность), еще лучше без участия мужчин – с помощью чудес современной медицины.

Подводя итог, низкая самооценка – это ненависть к себе, и к своим родителям, позволившим себе заниматься этим «грязным делом» – сексом, это вера и стремление к чистоте и стерильности помыслов, спасающих от «греховности» и грязи тела. Но тело и жизнь победить трудно, это постоянное напряжение и защита от импульсов, идущих от тела с одной стороны и мучения от тяжести оков, которыми стали интроецированные (принятые внутрь) родительские запреты с другой стороны. Поэтому, задача повышения самооценки может быть выполнена в том случае, если импульсам и телесным возбуждениям будет позволено получить словесную форму – отчасти это разрядка и в то же время – это некоторая работа, необходимая для того, чтобы они стали человеческими и превратились в желания от которых можно либо, погоревав, отказаться, либо добиться их исполнения. С другой стороны, самооценка повышается, когда человек начинает осознавать, что он был обманут, введен в заблуждение родительскими посланиями и действиями, что на самом деле его использовали и он не в ответе за счастье или несчастье своих родителей, как бы это не тешило его тщеславие.

Другие статьи на эту тему:

Как выйти из любовного треугольника ?

Мертвая мать

Звезда французского психоанализа Андрэ Грин в этой статье развивает свои взгляды, которые относятся к высказанным им вместе с Жаном Люком Донне идеям «белого психоза» и «белого горя», а именно – к клиническому и метапсихологическому значению состояний пустоты.

Андре Грин пишет о матери, погружённой в себя, о матери, которая рядом с ребёнком физически, но не эмоционально. Язык статьи достаточно сложный и перенасыщен психоаналитической терминологией, поэтому читателю предлагается адаптированный вариант или конспект статьи.

МЁРТВАЯ МАТЬ

Андре Грин.

Заголовок данного очерка – мёртвая мать. Однако, чтобы избежать недоразумений, я сразу уточню, что не рассматриваю психологические последствия реальной смерти матери. Мёртвая мать здесь – это мать, которая остаётся в живых, но в глазах маленького ребёнка, о котором она заботится, она, так сказать, мертва психически, потому что по той или иной причине впала в депрессию.

Реальная смерть матери, особенно если эта смерть является следствием суицида, наносит тяжёлый ущерб ребёнку, которого она оставляет после себя. Реальность потери, её окончательный и необратимый характер создают психологические конфликты, которые принято называть проблематикой горя. Я также не буду говорить о депрессии и пациентах, которые вытесняют злость и ненависть по отношению к матери.

Для тех людей, о которых я буду сегодня говорить, не характерны депрессивные симптомы. Однако мы знаем, что игнорирующий свою депрессию субъект, вероятно, более нарушен, чем тот, кто переживает депрессию от случая к случаю.

Основываясь на интерпретации фройдовской мысли, психоаналитическая теория отвела главное место концепции мёртвого отца. Эдипов комплекс это не просто стадия развития либидо. Это теоретическая позиция, из которой проистекает целый концептуальный ансамбль: Сверх-Я в классической теории Фрейда, Закон и Символика в лакановской мысли. Кастрация и сублимация, как судьба влечений, объясняют душевную патологию. Вполне обоснованно считается, что кастрационная тревога структурирует весь ансамбль тревог, связанных с «маленькой вещицей, отделённой от тела», идёт ли речь о пенисе, о фекалиях или о ребёнке. Этот класс тревог объединяется постоянным упоминанием кастрации, членовредительства, ассоциирующегося с кровопролитием. Я называю такую тревогу «красной».

Напротив, когда речь заходит о концепции потери материнской груди или потери матери, об угрозе лишиться её покровительства и защиты, контекст никогда не бывает кровавым. Она – траурных цветов, это чёрная или белая тревога.Моя гипотеза состоит в том, что мрачная чернота депрессии, которую мы можем законно отнести за счёт ненависти, обнаруживающейся в психоанализе депрессивных больных, является следствием «белой» тревоги пустоты.

Мёртвую мать, в отличие от отца, никто не рассматривал как объяснительную концепцию или синдромальный диагноз. Углубляясь в проблемы, связанные с мёртвой матерью, я отношусь к ней как к метафоре.

Комплекс мёртвой матери

Основные жалобы и симптомы, с которыми пациент обращается к психоаналитику, не носят депрессивного характера. Налицо ощущение бессилия: бессилия выйти из конфликтной ситуации, бессилия любить, воспользоваться своими дарованиями, преумножать свои достижения или, если таковые имели место, глубокая неудовлетворённость их результатами. Когда же анализ начинается, перенос открывает инфантильную (детскую) депрессию, характерные черты которой я считаю полезным уточнить. Основная черта этой депрессии в том, что она развивается в присутствии объекта, погружённого в своё горе. Мать, по той или иной причине, впала в депрессию.Разумеется, среди главных причин такой материнской депрессии мы находим потерю любимого объекта: ребёнка, родственника, близкого друга или любого другого объекта, сильно любимого матерью. Но речь также может идти о депрессии разочарования: превратности судьбы в собственной семье или в семье родителей, любовная связь отца, бросающего мать, унижение и т.п. В любом случае, на первом плане стоят грусть матери и умешьшение её интереса к ребёнку. Важно подчеркнуть, что самый тяжёлый случай – это смерть другого ребёнка в раннем возрасте. Эта причина полностью ускользает от ребёнка, потому что ему не хватает данных, чтобы об этой причине узнать. Эта причина держится в тайне, например, выкидыш у матери.

Ребёнок чувствовал себя любимым, несмотря на все непредвиденные случайности, которых не исключают даже самые идеальные отношения. Горе матери разрушает его счастье. Ничто ведь не предвещало, что любовь будет утрачена так враз. Не нужно долго объяснять, какую нарциссическую травму представляет собой такая перемена. Травма эта состоит в преждевременном разочаровании, в потере любви, потере смысла, поскольку младенец не находит никакого объяснения, позволяющего понять произошедшее. Понятно, что если ребёнок переживает себя как центр материнской вселенной, он толкует это разочарование как последствие СВОИХ влечений к объекту.

Особенно неблагоприятно, если комплекс мёртвой матери развивается в момент открытия ребёнком существования третьего, отца, и он думает, что мать разлюбила его из-за отца. Это может спровоцировать бурную любовь к отцу, питаемую надеждой на спасение от конфликта и удаление от матери. Как бы то ни было, триангуляция (отношения в эдиповом треугольнике) в этих случаях складывается преждевременно и неудачно.

В реальности, однако, отец чаще всего не откликается на беспомощность ребёнка. Мать поглощена своим горем, что даёт ему почувствовать всю меру его бессилия. Мать продолжает любить ребёнка и продолжает им заниматься, но всё-таки, как говорится, «сердце к нему не лежит».

Ребёнок совершает напрасные попытки восстановить отношения, и борется с тревогой разными активными средствами, такими как ажитация, искусственная весёлость, бессонница или ночные страхи.

После того как гиперактивность и боязливость не смогли вернуть ребёнку любящее и заботливое отношение матери, Я задействует серию защит другого рода. Это дезинвестиция материнского объекта и несознательная идентификация с мёртвой матерью. Аффективная дезинвестиция – это психическое убийство объекта, совершаемое без ненависти. Понятно, что материнская грусть запрещает всякое возникновение и малой доли ненависти. Злость ребёнка способна нанести матери ущерб, и он не злится, он перестаёт её чувствовать. Мать, образ которой сын или дочь хранит в душе, как бы «отключается» от эмоциональной жизни ребёнка. Единственным средством восстановления близости с матерью становится идентификация (отождествление) с ней. Это позволяет ребёнку заместить невозможное обладание объектом: он становится им самим. Идентификация заведомо несознательна.

Их симптоматика организуется вокруг пустоты и имеет3 цели:

а) поддерживать Я в живых за счет 3-х маневров:

1.Это развитие вторичной ненависти, окрашенной маниакальным садизмоманальных позиций, где речь идёт о том, чтобы властвовать над объектом, осквернять его, мстить ему и т.д.

2.Другая защита состоит в ауто-эротическом возбуждении. Оно состоит в поиске чистого чувственного удовольствия, без нежности, без чувств к объекту (другому человеку). Имеет место преждевременная диссоциация между телом и душой, между чувственностью и нежностью, и блокада любви. Другой человек нужен ему для того, чтобы запустить изолированное наслаждение одной или нескольких эрогенных зон, а не для переживания слияния в чувстве любви.

3. Наконец, и самое главное, поиск потерянного смысла запускаетпреждевременное развитие фантазии и интеллекта. Ребёнок пережил жестокий опыт своей зависимости от перемен настроения матери. Отныне он посвятит свои усилия угадыванию или предвосхищению.

б) Оживить мертвую мать, заинтересовать, развлечь, заставить ее улыбаться (особенно в детстве).

Средства для этого используются разные: такие люди могут быть весельчаками, или они стараются хорошо учиться, чтобы ее заинтересовать. Они пытаются развлечь все объекты с которыми вступают в отношения: находят себе несчастливых и депрессивных жен, мужей. Если депрессия у партнера пройдет, то он бросит его и будет искать себе других несчастных.

в) Соперничать с объектом материнского горя в преждевременной ложной триангуляции с неведомым объектом.

Потеря смысла, переживаемая ребёнком возле грустной матери, толкает его на поиски козла отпущения, ответственного за мрачное настроение матери. На эту роль назначается отец. Неизвестный объект горя и отец тогда сгущаются, формируя у ребёнка ранний Эдипов комплекс. Ситуация, связанная с потерей смысла, влечёт за собой открытие второго фронта защит.

Эти дети поют колыбельные сами себе, что дает импульс к развитию интеллекта. Часто, они хорошие ученики. Иначе это называется «совладание с травмирующей ситуацией» (навязчивое воображение и мышление). Такое бывает у всех людей, подвергшихся посттравматическому стрессу. Но эта попытка совладания (сублимации) обречена на неуспех.. Неудача в том, что как бы они хорошо ни учились и не творили, они остаются черезвычайно ранимыми в любовной жизни. Каждая их любовь приводит к неспособности к творчеству или учебе. С другой стороны, творчество возможно при «пустыне» в любви (творцы-аскеты). Всякая попытка влюбиться разрушает его. Отношения с другим человеком оборачиваются неизбежным разочарованием и возвращают к знакомому чувству неудачи и бессилия. Это переживается пациентом как неспособность поддерживать длительные объектные отношения, выдерживать постепенное нарастание глубокой личной вовлечённости, заботы о другом. В обоих карьерах они натыкаются на постоянные неудачи и у них возникает ощущение, что над ними висит проклятье, которое и приводит их к психоаналитику. Это проклятье в том, что мать «продолжает умирать» и держать их в своем плену. Психическая боль, которую они испытывают, не позволяет им получать наслаждение ни в любви, ни в ненависти. Нет даже и мазохистского наслаждения. Отношения с объектами: ни любви, ни ненависти (прохладца). Их Я и не внутри и не снаружи. Они не могут испытывать привязанности подолгу, невозможно удерживать объект внутри долго, поскольку их сердце занято «мертвой матерью» (Снежная королева для Кая) Можно только испытывать чувство бессилия.

Работая с такими пациентами, я понял, что оставался глухим к некоторым особенностям их речи. За вечными жалобами на злобность матери, на её непонимание или суровость ясно угадывалось защитное значение этих разговоров от сильной гомосексуальности, женской гомосексуальности у обоих полов, поскольку у мальчика так выражается женская часть личности, часто – в поисках отцовской компенсации ( и мальчик, и девочка ожидают от отца той нежности и любви, что не получили они от матери – нежных прикосновений и поглаживаний, «любви без проникновения»). Моя глухота касалась того факта, что за жалобами на действия матери вырисовывалась тень её отсутствия.Жалобы относились к матери, поглощённой самой собой, недоступной, неотзывчивой, но всегда грустной. Она оставалась безразличной, даже когда упрекала ребёнка. Её взор, тон её голоса, её запах, память о её ласке – всё похоронено, на месте матери во внутренней реальности ребёнка зияет дыра.

Ребёнок идентифицируется не с матерью, а с дырой. Как только для заполнения этой пустоты избирается новый объект, внезапно появляется галлюцинация, аффективный след мёртвой матери.

Замороженная любовь и ее превратности: грудь, Эдипов комплекс, первосцена

Еще один аспект этого комплекса – «замороженная любовь». Это приходит на ум, когда люди жалуются на внутренний холод: холод тела, души. Это их собственное мнение о способности любить. Им кажется, что их способность любить сохранена, но лишь нет подходящего человека, достойного их любви. Но, в ходе терапии обнаруживается, что лишь только появляется такой человек, который их любит, они бегут от него «как черт от ладана» и находят себе недоступных. Попытки психоаналитика говорить о первичном объекте (матери) вызывают у пациента недоумение, но, в тоже время, аналитик чувствует, что пациент любить не способен. В ходе анализа может произойти ухудшение состояния пациента. Защитная сексуализация исчезает : «мастурбировать» становится затруднительно (это соответствует раннему детскому ананизму и другим способам получения чувственного прегенитального наслаждения). Прекращаются «замечательные» сексуальные достижения, исчезает череда любовников. Все это не вызывает больше интереса и оказывается, что у пациента никакой сексуальной жизни нет. Речь не идет о потере сексуального аппетита: просто никто ему больше нежеланен, а прежняя стимуляция эрогенных зон не вызывает интереса. Обильная, разбросанная, разнообразная, мимолетная сексуальная жизнь больше не приносит никакого удовлетворения.

Остановленные в своей способности любить, субъекты, находящиеся под владычеством мёртвой матери, не могут более стремиться ни к чему, кроме автономии. Делиться с кем бы то ни было им запрещено. Сначала они бежали от одиночества, а теперь его ищут. Субъект «вьёт себе гнездо». Он становится своей собственной матерью, но остаётся пленником своей стратегии выживания.

Это холодное ядро (замороженная любовь) жжёт как лёд и как лёд же анестезирует. Это едва ли только метафоры. Такие пациенты жалуются, что им и в зной – холодно. Им холодно под кожей, в костях, они чувствуют, как смертельный озноб пронзает их насквозь. Внешне эти люди и в самом деле ведут более или менее удовлетворительную профессиональную жизнь, женятся, заводят детей. На время всё как будто в порядке. Но с годами профессиональная жизнь разочаровывает, а супружеская сопровождается серьёзными нарушениями в области любви, сексуальности и аффективного общения. В то же время родительская функция, наоборот, сверхинвестирована. Впрочем, часто дети любимы при условии достижения ими тех нарциссических целей, которых самим родителям достичь не удалось.

Этот комплекс не отменяет Эдипов комплекс, но он модифицирован и более драматичен. Для девочки характерен такой страх потерять материнскую любовь, что отцовское имаго остается навсегда неинвестированным. Она даже не пытается полюбить отца. А если доля любви и есть, то отец окрашен в материнские тона и выглядит как фаллическая мать. Часто, отец на самом деле играет роль матери для ребенка при матери, находящейся в горе. Он дает то, что ожидалось от матери. А это означает, что он не настоящий мужчина. В случае с мальчиком, опять же возникает имаго фаллической матери, окрашивающей отца: слабак, который не смог дать счастья матери и детям. Он никчемный, неспособный и его член пуст. От такого Эдипова комплекса происходит регрессия к анальности, проявляющейся в навязчивостях. Часто это связано с анальными манипуляциями, но об этом обычно можно лишь догадываться, поскольку пациент старается скрывать это.

Мальчику грозит впоследствии хаотический сексуальный опыт как гомосексуальный, так и гетеросексуальный. Любовь к отцу не приводит к положительной идентификации с ним.

Характерной для анальности является защита с помощью реальности: на сеансах заполняет время перечислением всех событий, произошедших за день, вспоминает всех людей, что повстречал. Защита анальностью позволяет спастись от оральности, которая несет в себе материнское имаго (всегда) и спасает от ужаса поглощения всемогущим объектом. Анальность проявляется и в нарастании интереса к жизни психоаналитика, к обстановке в его кабинете. Такое нарастание интереса к реальности связано с тем, что фантазии о мертвой матери прорываются в подсознание и вызывают сильнейшую тревогу. Пациенты боятся сойти сума в это время. Они становятся психоаналитиками для всего своего окружения. И в тоже время такой психоаналитический интерес сопровождается разочарованием в психоанализе. Они жалуются на отсутствие эффекта. Такое разочарование связано с тем, что анализ инвестирован пациентом нарциссически, то есть – это предмет роскоши или средство для прогресса личности. Психоанализ скорее позволяет пациенту понять других, чем яснее взглянуть на себя самого. Мертвая мать отказывается умирать второй смертью. Много раз психоаналитик говорит себе: "Ну, на этот раз - все; она точно умерла, эта старуха; он (или она) сможет, наконец, жить; а я - немного вздохнуть". Но случись в переносе или в жизни ничтожнейшая травма - и она придаст материнскому имаго новую жизнеспособность, если можно так выразиться. Она - воистину тысячеглавая гидра, и всякий раз кажется, что ей перерезали глотку. А отрубили лишь одну из ее голов. Где же шея этого чудовища?

Современный психоанализ, чему немало свидетельств, понял, правда, с запозданием, что, если Эдипов комплекс остался необходимой структурной референцией, определяющие условия Эдипова комплекса следует искать не в его генетических предшественниках - оральных, анальных и фаллических, рассматриваемых [к тому же] под углом референций (репрезентаций) реалистических, поскольку оральность, анальность и фалличность зависят отчасти от реальных объектных отношений, ни тем более в генерализованной фантастике их структуры, как у Мелани Кляйн, но в изоморфной Эдипову комплексу фантазии - [фантазии] первосцены. «Я настаиваю на том, что первосцена - это фантазия, чтобы ясно отмежеваться от позиции Фрейда, как она изложена в случае Сергея Панкеева, где Фрейд ищет в целях [своей] полемики с Юнгом доказательств ее реальности. Ибо чем так важна первосцена: не тем, что субъект был ее свидетелем, но как раз обратным, а именно, тем, что она разыгрывалась в его отсутствии.»

Лишь оживление фантазма первосцены и ее анализ (каннибализм, соблазнение и т.д.) способно растопить «замороженную любовь». Эдип опирается на первосцену. Неважно были вы свидетелем первосцены или нет, а важно то, что эта первосцена разыгрывалась в отсутствии субъекта. Для комплекса ММ фантазии первосцены носят капитальный характер, так как в эту сцену входят 2 участника. Мать, какой бы замечательной она ни была, не могла совокупляться сама с собой. Поэтому появляется 3-й – отец. Хотя все следы первосцены дезинвестированы, вытеснены, они дремлют под спудом. Иногда на эту сцену может указывать нейтральное воспоминание (отношение матери к другим объектам). Когда всплывает интерес матери к любому 3-му, психоаналитика это всегда должно интересовать как проекции. Эти проекции – оживление вытесненных следов первосцены. За появлением таких объектов, интересующих мать, могут следовать вспышки злобы. Для пациента важно, что находятся такие объекты, которые могут вывести мать из депрессии, оживить ее хоть на мгновение. Неважно кто, но кто-то, кто может дать матери хоть на миг удовольствие и наслаждение. Не так уж приятно узнавать об этом («Как смела она с ним получать удовольствие, когда я так старался для нее!»). Это нарциисическая рана.

И есть 6 основных последствий оживления первосцены в ходе анализа, которые могут проявлятьсяизолированно или группами:

1)Навязчивое переживание этой фантазии и ненависть к объектам (родительским), позволившим себе объединиться и получать удовольствие за счет и в ущерб субъекта.

2)Характерное для всех невротиков толкование первосцены, как садистической. Мать не наслаждается первосценой, а страдает (мать у них всегда страдает). А если она и наслаждается, то против своей воли, поскольку она принуждена отцовским насилием («Меня затащили на вечеринку и я пошла, чтобы их не обидеть!»).

3)Развитие п.2. Мать наслаждается и становится гнусной лицемеркой, комедианткой, сама на себя перестает быть похожей. Здесь уже есть признание наслаждения, но в измененном состоянии сознания. Ей ставится в вину это наслаждение. (Характерно для первертов).

4)Идентификация пациента с двумя разными имаго – материнским (ММ) и отцовским. Идентификация с ММ, то есть субъект сам чувствует себя таким – замерзшим («тайный холод в душе и огонь в крови»). Другой вариант этого имаго – сексуальное возбуждение садомазохистского характера (сам мучается и других мучает).

Идентификация с отцовским имаго:

А) Отец агрессор, который мучает ММ ( некрофил, совокупляющийся с трупом).

Б) Отец, излечивающий ММ сексом (выздоравливающий вариант). Это отец-принц, излечивающий спящую красавицу.

Пациент проходит через все эти варианты идентификаций, что обеспечивает значительную психическую экономию.

5) Делибидинизация первосцены. Это приводит к росту интеллектуальной активности, что является следствием лечения нарциссизма, способом бегства из запутанной ситуации и способом ухода от сексуализации. Жертвой оказывается отсутствие надежды на нарциссическое удовлетворение. Другой способ ухода – творчество. Они сами творят свою вселенную. Создание сексуальных перверсий (художественное творчество, сценарии и т.п.).

6) Отнекивание (отрицание) от всей фантазии целиком с типичной инвестицией невежества в отношении всего, что касается сексуальных отношений, при этом у субъекта сочетается пустота мертвой матери и стирание [первичной] сцены.Это невежество активное, поэтому одним просвещением здесь не поможешь (невежество, которое активно сопротивляется). Благодаря инвестиции невежества в субъекте воцаряется пустота и утверждается она на месте первосцены.

Фантазия первосцены становится центральной осью психической жизни субъекта и в своей тени скрывает комплекс мертвой матери. Зта фантазия развивается в двух направлениях: вперед и назад. Вперед – в направлении предвосхищениея Эдипова комплекса(ЭК). Но есть опасность в случае бегства в ЭК, что это будет защитой от опасных фантазий первосцены. Об этом свидетельствует слишком большое количество ненависти, гомосексуальности, нарциссизма и рассуждения пациента будут нести следы непроработанной первосцены.

Назад - отношение к груди явится предметом радикального перетолкования. Именно в последействии грудь становится столь значимой. Белое горе мертвой матери отсылает к груди, которая, с виду кажется, нагружена разрушительными проекциями. На самом деле, речь идет не столько о злой груди, которая не дается, сколько о груди, которая, даже когда дается, есть грудь отсутствующая (а не потерянная), поглощенная тоской по отношениям с объектом скорби.

Грудь, которую невозможно наполнить, и которая не может наполнять сама. Вследствие этого, всякая реинвестиция счастливого отношения с грудью, предшествовавшего развитию комплекса мертвой матери, отмечена здесь знаком эфемерности, катастрофической угрозы и даже, осмелюсь так выразиться, знаком ложной груди, носимой ложным объектом, кормящей ложного младенца. Это счастье было обманкой. "Меня никогда не любили" становится новым девизом, за который цепляется субъект и который он постарается подтвердить в своей дальнейшей любовной жизни (во всех дальнейших отношениях любовных). Понятно, что мы здесь имеем дело с невозможным горем, и что поэтому метафорическую потерю груди становится невозможно переработать психически. Фантазии орального каннибализма здесь не играют большой роли, как это имеет место при меланхолии. Не столько пожирания он боится, сколько поглощения пустотой и потери тех «жалких крох от объекта», что у него остаются.

Анализ переноса по всем этим позициям позволит найти первичное счастье, предшествовавшее появлению комплекса мертвой матери. Это отнимает много времени, и нужно будет не раз заново возвращаться к этому комплексу, прежде чем выиграть дело, то есть прежде чем белое горе и его перекличка со страхом кастрации позволят выйти на повторение в переносе счастливого отношения с матерью, наконец-то живой и наконец-то желающей отца. Этот результат достигается анализом той нарциссической раны, которую материнское горе наносило ребенку.

Особенности переноса

Я не могу слишком распространяться о технических последствиях для анализа тех случаев, когда в переносе можно выделить комплекс мертвой матери. Сам этот перенос обнаруживает заметное своеобразие. Психоанализ сильно инвестирован пациентом. Наверно, следует сказать, что психоанализ - более чем психоаналитик. Не то чтобы последний совсем не был инвестирован. Но эта инвестиция объекта переноса, при всем кажущемся наличии всей либидинозной гаммы, тональность ее глубоко укоренена в нарциссической природе. Несмотря на выразительные признания, окрашенные аффектами, часто весьма драматизированными, это выражается в тайной неприязни. Оная неприязнь оправдывается рационализациями типа: "Я знаю, что перенос - это обманка и что с вами, в действительности и во имя ее, ничего нельзя, так чего ради?" Эта позиция сопровождается идеализацией образа аналитика, который хотят и сохранить как есть и соблазнить не столько эротически, а чтобы вызывать у него интерес и восхищение его способностями и т.д.

Соблазнение имеет место в интеллектуальном поиске, в поиске утраченного смысла, успокаивающем интеллектуальный нарциссизм и создающем такое изобилие драгоценных даров психоаналитику. Тем более что вся эта деятельность сопровождается богатством психических представлений и замечательным даром к самоистолкованию, который, по контрасту, оказывает так мало влияния на жизнь пациента, которая если и меняется, то очень мало, особенно в аффективной и сексуальной сфере. Язык анализанта часто характеризуется повествовательным стилем. Они остаются столь же бедны, как и были.

Его роль состоит в том, чтобы тронуть психоаналитика, вовлечь его, призвать его в свидетели в рассказе о конфликтах, встреченных вовне («Моя мать избивала меня и выгоняла голой из дома на мороз! Моего прежнего аналитика это потрясло. А вас?») Этот стиль не всегда скучен: может весело рассказывать свою жизнь, трогательно, плаксиво…. Конечно, это не только защита от анализа, но и способ вхождения в терапию. Словно ребенок, который рассказывал бы своей матери о своем школьном дне и о тысяче маленьких драм, которые он пережил, чтобы заинтересовать ее и сделать ее участницей того, что он узнал в ее отсутствие. Аналитик должен показывать свой интерес к этим драмам, но важно не попасть в ловушку соблазнения.

Можно догадаться, что повествовательный стиль мало ассоциативен. Он дает мало ассоциаций аналитику (« Он сказал…Я сказала… Он сделал…, Я сделала…»). Такой стиль характерен для психосоматиков. Когда же ассоциации возникают, то они получаются одновременны скрытному душевному движению отвода инвестиций, а это значит, что все происходит, как если бы речь шла об анализе другого, на сеансе не присутствующего (отец, мать, ребенок, друг). Субъект прячется, ускользает, чтобы не дать аффекту повторного переживания захватить себя более, чем воспоминанию. Уступка же этому повторному переживанию повергает субъекта в неприкрытое отчаяние. Так происходит оттого, что возникает много аффекта, а связать его не с чем, поскольку нет репрезентаций, с которыми он связан. Пациент боится пережить аффект в грубой форме, боится отчаяния, которое может всплыть в любой момент. Поэтому, повествовательный стиль: рассказывают как юристу или соц. работнику. Хотят, чтобы терапевт занял чью-либо сторону. Совсем молчать нельзя, но и поддерживать этот стиль тоже нельзя. Поэтому некоторая степень молчания все-же нужна, пока пациент не впадает в крайнюю степень отчаяния. Это отчаяние связано с тем, что пациент не может проделать работу горя. Невозможно отказаться от горя, а значит и от инцеста с матерью («Не хочу отказываться от ее любви!»)

Действительно, в переносе можно обнаружить две отличительные черты; первая - это неприрученность влечений: субъект не может ни отказаться от инцеста, ни, следовательно, согласиться с материнским горем. Вторая черта - несомненно, самая примечательная - заключается в том, что анализ индуцирует пустоту. То есть, как только аналитику удается затронуть какой-то важный элемент ядерного комплекса мертвой матери, субъект ощущает себя на мгновение опустошенным, бело-матовым, как если б у него вдруг отняли объект-затычку, отняли бы опекуна у сумасшедшего (боятся сойти сума ) . На самом-то деле, за комплексом мертвой матери, за белым горем матери угадывается безумная страсть, объектом которой она была и есть, страсть, из-за которой горе по ней и становится невозможно пережить. Основной фантазией, на которую нацелена вся психическая структура субъекта становится: питать мертвую мать, дабы содержать ее в постоянном бальзамировании. То же самое анализант делает с психоаналитиком. Хотя перенос легкий, как будто эти чувства понарошку, глубины нет – тайное бесчувствие, но это не мешает заботиться о «кормлении» психоаналитика. Он кормит его психоанализом не для того чтобы помочь себе жить вне анализа, но дабы продлить процесс оного психоанализа до бесконечности. Они аккуратно ходят и платят, хороши как жертвы эксплуатации. Кормят аналитика повествовательными рассказами, сплетнями, последними событиями, которые могут быть интересны терапевту. О конце терапии речь даже не заходит и процесс может продолжаться бесконечно. Необходимо интерпретировать перенос: «Вы хотите быть надеждой на спасение аналитика, идеальным пациентом хотите быть и идеальным ребенком для матери!»

Ибо субъекту хочется стать для матери путеводной звездою, тем идеальным ребенком, который займет место идеализированного умершего - соперника, неизбежно непобедимого, потому что не живого; ибо живой - значит несовершенный, ограниченный, конечный.

Связь горя с манерой поведения пациента не очевидна. Тайна его души выступает как перенос на аналитика. Может быть череда любовных связей и отношений с любовниками без любви, но с кормлением и позолачиванием.

Комплекс мертвой матери оставляет психоаналитика перед выбором между двумя техническими установками. Первая - это классическая техника. Она несет в себе опасность повторения отношения с мертвой матерью в молчании. Боюсь, что если комплекс мертвой матери не будет обнаружен, то психоанализ рискует потонуть в похоронной скуке или в иллюзии наконец обретенной либидинозной жизни. В любом случае, впадения в отчаяние долго ждать не придется, и разочарование будет горьким. Другая установка, та, которой я отдаю предпочтение, состоит в том, чтобы, используя рамки психоанализа как переходное пространство, делать психоаналитика объектом всегда живым, заинтересованным, внимающим своему анализанту и свидетельствующим о своей собственной жизненности теми ассоциативными связями, которые он сообщает анализанту,никогда не выходя из нейтральности. Ибо способность анализанта переносить разочарование будет зависеть от степени, в которой он будет чувствовать себя нарциссически инвестированным психоаналитиком. Такому пациенту важно почувствовать, что аналитику интересно работать именно с этим пациентом. Так что необходимо, чтобы оный психоаналитик оставался постоянно внимающим речам пациента, не впадая в интрузивные истолкования. Устанавливать связи, предоставляемые предсознательным, связи, поддерживающие третичные процессы, без их шунтирования, без того, чтобы сразу идти к несознательным фантазиям, не значит быть интрузивным. А если пациент и заявит о таком ощущении интрузивности истолкований, то очень даже можно ему показать, и не травмируя его сверх меры, что это его ощущение играет роль защиты от удовольствия, переживаемого им как пугающее. Живость ассоциаций должна особо отслеживать удовольствия, которые у пациента прячутся за страхами и тревогой преследования. У этих пациентов часто отсутствует даже словарь необходимый для описания удовольствия.

После того, как пациент ощутит и признает первые свои удовольствия и интересы, происходит такое явление как пожелания ребенка вылечить свою мать. Ребенок выздоровел, но здоровье ему не в радость, поскольку мать страдает. Он упорствует и пытается пожертвовать удовольствием в пользу матери. В анализе повествовательный стиль меняется ассоциативным богатством – много снов, ассоциаций. «Оживленный ребенок» радуется интерпретациям, которые дает аналитик.

Выздоровевший ребенок обязан своим здоровьем неполному поправлению вечно больной матери. И это выражается в том, что теперь мать сама зависит от ребенка. Мне кажется, что это душевное движение отличается от того, что обычно описывают под именем поправления. На самом деле речь идет не о положительных действиях, связанных с угрызениями совести за ее неполное поправление, а просто о принесении этой жизнеспособности в жертву на алтарь матери, с отказом от использования новых возможностей Я для получения возможных удовольствий. Психоаналитику тогда следует истолковать анализанту, что все идет к тому, как если бы деятельность субъекта не имела больше другой цели, кроме как предоставления на психоанализе возможностей для толкований - и не столько для себя, сколько для психоаналитика, как если бы это аналитик нуждался в анализанте - в противоположность тому, как обстояло ранее (Подобные истолкования придется делать неоднократно).

Как объяснить это изменение? За манифестной ситуацией скрывается фантазия инвертированного вампиризма. Пациент проводит свою жизнь, питая свою мертвую мать, как если бы он был единственным, кто может о ней позаботиться. Это последний этап анализа, где обнаруживается, что пациент провел свою жизнь в качестве хранителя мумии. Хранитель гробницы, единственный обладатель ключа от ее склепа, он втайне исполняет свою функцию кормящего родителя. Он держит свою мертвую мать в плену, она становится его личной собственностью. Мать стала ребенком ребенка. Часто, на самом деле можно обнаружить у пациента мать проживающую в квартире. Вот так он сам - пациент - и залечит свою нарциссическую рану.

Здесь возникает парадокс: мать ценна тем, что она не была доступна. Пусть с ним находится лишь ее тело, оболочка без души, но пусть она будет. Субъект может заботиться о ней, пытаться ее пробудить, оживить, вылечить. Но если, напротив, она выздоровеет, пробудится, оживет и будет жить, субъект еще раз потеряет ее, ибо она покинет его, чтобы заняться своими делами и инвестировать другие объекты ( не его будет любить, а кого-то другого). Покинет его телесно. Так и психоаналитика надо держать, заботиться о нем, чтобы он не ушел к другому пациенту. Почу

Часто задаваемые вопросы в центре развития "Исток"

Наши задачи:

Клуб "Исток" работает в целях профилактики психических расстройств
и бережной адаптации к детскому саду

Галерея

Видео

О нас

Полезные статьи

Отзывы

Миронова Елена и сын Артём

Кархова Эльвира и дочь Нина

Алексеева Анна и дочь София

Кальченко Гульнара и сын Антон

Гуцуляк АЛЕСЯ и сын Алексей

Позанова Татьяна и сын Сергей

Семенова Лана и дочь Ульяна

Егорова Марина и сын Тимофей

Макаровы Анна и Тимофей

Шевчик Анастасия и Алиса

Горобец Екатерина и Алена

Кобозова Анастасия и Вилена

Яникеева Елена и Дарья .

Александрова Александра и Услада

Кузьменко Екатерина и Арина

Киселевы Светлана и Виктор

Дороховы Татьяна и Никита

Бизимова Ульяна и София

Мельникова Ольга и Татьяна

Уткина Вероника и Полина

Швецова Наталья и Мария

Чепурко Елена и Денис

Александрова Екатерина и Анна

Лавреновы Анастасия и Никита

Ефремовы Наталья, Александр, Кирилл, София

Обратная связь

Центр развития
"ИСТОК"

Наши задачи:

Клуб "Исток" работает в целях профилактики психических расстройств и бережной адаптации к детскому саду

Галерея

Видео

О нас

О клубе

Для полного понимания

Психолог центра "Исток"

Полезные статьи

Можно ли самому себя изменить?

Принимать страдания или бороться с ними?

Первая модель: Осознание вытесненного конфликта

Пережить горе

Недолюбленный ребёнок

Фантазм "Одна жизнь на двоих" или "Все будет потом"

Женская сексуальность: загадка разницы полов

Невроз, или «Моя возлюбленная тюрьма»

Любовная зависимость

КАК ПЕРЕЖИТЬ ПЕРИОД ОСТРОЙ БОЛИ ОТ ПОТЕРИ ЛЮБИМОГО ИЛИ ЛЮБИМОЙ, ЕСЛИ ТЕБЯ БРОСИЛИ?

Изменил, разлюбил, охладел... Что делать?

ИЗМЕНЯЕТ ЛИ ОН?

ПОЧЕМУ ЭТО СЛУЧИЛОСЬ СО МНОЙ И КАК ЕГО ТЕПЕРЬ ВЕРНУТЬ?

СМОГУ ЛИ Я ЕГО ПРОСТИТЬ?

ЖИТЬ С НИМ ДАЛЬШЕ ИЛИ РАССТАТЬСЯ?

КАК ЕГО РАЗЛЮБИТЬ И КАК ЖИТЬ ДАЛЬШЕ?

Что такое психосоматика?

КОГДА НАЧИНАЕТСЯ БОЛЕЗНЬ?

ЗНАЧЕНИЕ ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ИЛИ НАСЛЕДСТВЕННОЙ БОЛЕЗНИ

Психосоматические симптомы младенца, как нарушение отношений с мамой

Нарцисс и Эдип: стыд бытия и вина за удовольствие

Родился ребёнок. Третий лишний?

Депрессия. Предрассудки и причины

Депрессия

Как выйти из любовного треугольника?

Как повысить самооценку

Мертвая мать

МЁРТВАЯ МАТЬ

Часто задаваемые вопросы в центре развития "Исток"

Отзывы

Миронова Елена и сын Артём

Миронова Елена и сын Артём

Кархова Эльвира и дочь Нина

Кархова Эльвира и дочь Нина

Алексеева Анна и дочь София

Алексеева Анна и дочь София

Кальченко Гульнара и сын Антон

Кальченко Гульнара и сын Антон

Гуцуляк АЛЕСЯ и сын Алексей

Гуцуляк АЛЕСЯ и сын Алексей

Позанова Татьяна и сын Сергей

Позанова Татьяна и сын Сергей

Семенова Лана и дочь Ульяна

Семенова Лана и дочь Ульяна

Егорова Марина и сын Тимофей

Егорова Марина и сын Тимофей

Макаровы Анна и Тимофей

Макаровы Анна и Тимофей

Шевчик Анастасия и Алиса

Шевчик Анастасия и Алиса

Горобец Екатерина и Алена

Горобец Екатерина и Алена

Кобозова Анастасия и Вилена

Кобозова Анастасия и Вилена

Яникеева Елена и Дарья .

Яникеева Елена и Дарья .

Александрова Александра и Услада

Александрова Александра и Услада

Кузьменко Екатерина и Арина

Кузьменко Екатерина и Арина

Киселевы Светлана и Виктор

Киселевы Светлана и Виктор

Дороховы Татьяна и Никита

Дороховы Татьяна и Никита

Бизимова Ульяна и София

Бизимова Ульяна и София

Мельникова Ольга и Татьяна

Мельникова Ольга и Татьяна

Уткина Вероника и Полина

Уткина Вероника и Полина

Швецова Наталья и Мария

Клуб "Исток" работает в целях профилактики психических расстройств
и бережной адаптации к детскому саду

Центр развития
"ИСТОК"